Фея и лорд кошмаров - Александра Гринберг, Анна Змеевская (2018)

От этих простых слов, очевидных к тому же (особенно если рассуждать здраво), Себастьян дернулся, будто его ударили. Не от обиды, вовсе нет — напротив, он как будто подсознательно ждал, что кто-то скажет ему это. Но…

«Зря она это сказала», — мрачно отозвался монстр, его голос был пропитан недовольством и злобой.

Он злился на Мэйр, пробуждая магию. Темную, страшную, волной проходящую по телу вместе со страхом самого Себастьяна.

«Не трогай её!»

Дернуть силу на себя удалось с трудом, впившись ногтями в ладонь — боль отрезвляла. Иногда. Когда удавалось ее почувствовать.

— Именно об этом я и говорю, — для Мэйр его метания не прошли незамеченными, однако она и бровью не повела. — Видишь ли, у ментальных магов нестабильная, подвижная психика: это подразумевает низкую стрессоустойчивость, что компенсируется крайне высокой адаптивностью. Я не так много знаю о твоем прошлом — пока что, — но кое-какие выводы сделала.

Легкая рука целительницы легла на предплечье; тонкие пальцы сжались с неожиданной силой, почти причиняя боль — но только почти. Чужая сила потекла по коже, под кожу, заставляя монстра присмиреть. Хотя его недовольство ощущалось и сквозь марево неестественного спокойствия.

Монстру не нравилось, что его, великого и ужасного, держат за какой-то жалкий глюк.

— Он определенно существует, — пробормотал Себастьян. — И он зол. Не зли его. Пожалуйста…

Мэйр ответила недоброй клыкастой ухмылкой — словно бросая вызов «злобному близнецу».

— Его нет, — повторила она неожиданно резким тоном.— Просто однажды случилось то, чего ты, после множества пережитых стрессов, уже не смог вынести. И тогда, чтобы избежать полного безумия, ты разделил сознание на две части: на одну налепил ярлык «хороший», на другую — «плохой». И «плохой» ныне ответственен за большую часть того дерьма, которое ты натворил.

Себастьян судорожно помотал головой и попытался отстраниться, однако Мэйр не дала. Теперь уже обе его руки были в плену хрупких с виду, но таких сильных и цепких пальцев.

— Нет-нет, я вовсе не хочу тебя пристыдить, — продолжила целительница вкрадчиво и тихо, почти полушепотом; её глаза мягко вспыхнули — бледное золото и ледяная зелень, точь в точь блуждающие огни, что загораются на болотах в лунную ночь. — Ты спасал свой разум, делал это как умел… Ты молодец. Так было нужно. Но теперь эта вынужденная мера обернулась большой проблемой. Ты не сможешь жить среди людей, оставаясь таким; и тебе придется исправить то, что ты сделал. Понимаешь меня? — Себастьян рассеянно кивнул и только затем, опомнившись и нервно выдохнув, снова мотнул головой. — Исправить — значит, вернуть целостность личности. Иными словами, ты либо научишься жить с тем, что когда-то сделал — как бы ужасно оно ни было, — либо умрешь. Всё в твоих руках ив твоей воле, Себастьян.

На этом, видимо, Мэйр сочла разговор оконченным и отпустила его руки. Или попросту хорошенько выложилась, судя по тому, как неуклюже она опустилась на краешек стула, с силой растирая виски. Её стало жаль. Так сильно, что Себастьян опустился перед ней на одно колено и уже сам сжал её ладони в своих, аккуратно отнимая их от головы. Удивительно, но то была не столько его реакция, сколько монстра — ему словно было жаль, что он причинил «фее» столько неудобств.

«Она мне нравится», — ворчливо пробормотал он, неохотно отступая куда-то вглубь сознания и забирая с собой взбесившуюся магию.

Глава 14