Фирма - Джон Гришэм (2002)

Они сдвинулись еще ближе, рука его как-то сама собой скользнула ей между коленей. Локоть упирался в ее обворожительную грудь. Эйвери улыбался. Она тоже. В общем-то это даже не так и противно, подумалось ей. Но дело прежде всего.

«Босоногие» ударили в свои инструменты, и празднество началось. Слонявшиеся по пляжу туристы стали потихоньку тянуться к столикам, которые раскладывали и накрывали скатертями местные парни в белоснежных шортах и коротеньких пиджачках. В воздухе поплыл аромат вареных креветок, шашлыка из акулы, жареных трепангов. Как два голубка, Эйвери и Либби, взявшись за руки, проследовали к буфету.

Три часа они предавались еде и танцам. Они ели и танцевали, пили и танцевали, все больше и больше распаляя друг друга. После того как он опьянел, она опять вернулась к своему напитку — содовой. Вот-вот должно было начаться то, для чего она сюда приехала, — дело.

К десяти вечера он уже еле передвигал ногами, так что ей пришлось помочь ему добраться от танцевальной площадки до стоящего совсем рядом бунгало. В дверях он обхватил ее своими длинными и крепкими руками, и минут пять они стояли и целовались. Потом он все же справился с ключом и замком, и они наконец оказались внутри.

— Давай еще выпьем, — обратилась она к нему дружеским голосом. Эйвери подошел к бару, смешал ей джин с тоником. Сам он налил себе виски. Они уселись на балконе спальни, любуясь серпом луны над ровной гладью моря.

В выпивке она от меня не отстает, подумал Эйвери, и если она способна еще пить, то что же говорить о нем, мужчине? Однако природа требовала своего, и он, извинившись, вышел. Бутылка виски стояла у ее локтя на плетеном столике, Тэмми улыбнулась ей в сумерках. Все оказывалось даже проще, чем она предполагала. Из оранжевого треугольничка на животе она извлекла целлофановый пакетик и опустила в его стакан капсулу хлоралгидрата. Поднесла к губам свой бокал.

— Пей до дна, — велела она ему, когда Эйвери вернулся. — Я хочу в постель.

Он выпил виски залпом. Вкусовые бугорки уже отказывались работать. Мышцы стали расслабляться, расслабляться, и вот уже голова склонилась на грудь, качнувшись пару раз к стороны, дыхание стало прерывистым.

— Спи спокойно, любимый, — сказала она едва слышно.

Для человека весом в сто восемьдесят фунтов такая доза хлоралгидрата означала десять часов беспробудного сна. Она взяла в руку его стакан — в нем почти ничего не осталось. Ну, скажем, восемь часов.

Тэмми с трудом вытащила его из кресла и доволокла до постели: уложила сначала верхнюю половину тела, затем ноги. Осторожно сняла с него желто-голубые шорты, положила на пол рядом с кроватью. Долгим взглядом окинула его тело, набросила поверх простыню и нежно поцеловала в щеку.

На шкафу для одежды она обнаружила два кольца с ключами, целых одиннадцать штук. Внизу, в коридорчике между кухней и гостиной, откуда открывался вид на ночное море, Тэмми нашла ту таинственную, закрытую на замок дверь, которая еще в ноябре заинтересовала Митча. Митч тогда измерил шагами каждую комнату на первом и втором этажах и вычислил, что помещение за дверью должно быть площадью не менее чем пятнадцать на пятнадцать футов. Подозрение вызвало то обстоятельство, что дверь была металлической, да еще с табличкой «КЛАДОВАЯ» на ней. Единственная табличка во всем бунгало. Когда они неделей раньше жили с Эбби в соседнем бунгало, то ничего подобного там не видели.

На одном из колец висели два ключа от входных дверей фирмы Бендини, ключ от «мерседеса», два ключа от квартиры и ключ от рабочего стола Эйвери. На втором кольце никак не помеченные ключи казались самыми обыкновенными. Она начала с них, и четвертый по счету ключ подошел. Затаив дыхание, Тэмми открыла дверь. Сирена не завыла, удара током она тоже не получила, не произошло ровным счетом ничего. Митч велел ей открыть дверь, подождать пять минут и только потом включать свет.