Фирма - Джон Гришэм (2002)

— Оба там сильно нервничали, но им очень понравилось. А от дома они в восхищении. И от твоей жены тоже.

— Секс?

— Каждую ночь. Впечатление такое, что медовый месяц у них еще в самом разгаре.

— Чем они занимались в постели?

— Мы же не могли видеть, не забывай. Судя по звукам, все как у людей, никаких гадостей. Я все время вспоминал о тебе и о том, как ты любишь рассматривать карточки, и в голове у меня билась одна мысль: нужно было установить камеры, чтобы старина Олли тоже порадовался.

— Заткнись, Де Вашер.

— Так и быть, в следующий раз.

Они помолчали. Де Вашер просматривал свой блокнот. Затем затушил в пепельнице сигару, улыбнулся.

— Так или иначе, это прочная семья. Они очень нежны друг к другу. Твой водитель говорит, что весь уик-энд они ходили повсюду, держась за руки. Ни одного раздраженного слова за три дня, это о чем-то говорит, правда? Но кто я, чтобы судить? Я сам третий раз женат.

— С тобой все ясно. А что они говорят о детях?

— Может, через пару лет. Сначала ей хочется поработать.

— Каково твое мнение об этом парне?

— Воспитанный, приличный молодой человек. Очень честолюбив. Думаю, что он уже завел себя и не остановится, пока не взберется на самый верх. И у него есть шансы, он способен на многое, при необходимости.

Ламберт улыбнулся:

— Это я и хотел услышать.

— Дважды они звонили по телефону. Оба раза ее матери, в Кентукки. Ничего примечательного.

— Что-нибудь новое о его семье?

— О ней не упоминалось.

— О Рэе тоже?

— Нет. Мы ищем его, Олли. Дай нам время.

Де Вашер закрыл досье Макдира и достал другую папку, гораздо толще. Ламберт, уставившись глазами в пол, потирал виски.

— Выкладывай, что еще, — негромко сказал он.

— Новости плохие, Олли. Я уверен, что Ходж и Козински сговорились и работают сейчас на пару. На прошлой неделе агенты ФБР получили ордер и обыскали дом Козински. Обнаружили наши микрофоны и сообщили ему, что его дом прослушивался. Естественно, они не знали кем. Козински рассказал об этом Ходжу в прошлую пятницу — они спрятались в библиотеке на третьем этаже. Микрофон был довольно далеко от них, и мы смогли записать лишь отдельные реплики. Немного, но ясно, что говорили они о «жучках» в доме Козински. Они убеждены, что их слушают везде, и они подозревают нас. Говорят даже между собой очень осторожно.

— С чего это вдруг ФБР понадобился для обыска ордер?

— Хороший вопрос. Видимо, реверанс в нашу сторону, чтобы все выглядело законно и солидно. Нас они уважают.

— Кто там был персонально?

— Тарранс. Видимо, он старший.

— И как он?

— Хорош. Молод, зелен, излишне ревностен, но компетентен. С нашими людьми он не сравнится.

— И часто он говорил с Козински?

— Сейчас это невозможно установить. Поскольку они вычислили, что мы их слушаем, они стали слишком осторожны. Нам известно о четырех их встречах в прошлом месяце, но я подозреваю, что их было больше.

— Много он успел вынюхать?

— Надеюсь, не очень. Пока ФБР ведет бой с тенью. Их последняя беседа, о которой мы знаем, состоялась неделю назад, и важного там ничего сказано не было. Козински очень напуган. Общаются они, видимо, много, а толку нет. Он так еще и не решился пока сотрудничать с ними. Они же сами на него вышли, имей это в виду. По крайней мере, мы так считаем. Они прижали его довольно крепко, и он готов был расколоться, но теперь, похоже, начинает задумываться. Однако контакты продолжаются, и это тревожит меня.

— Жена его что-нибудь знает?

— Думаю, нет. Она видит, что ведет себя он как-то странно, а он объясняет это перегруженностью на работе.

— А что Ходж?