Каникулы - Екатерина Бунькова (2017)

— Потому что мы переходим дорогу на зеленый свет, — пояснила я, сжав его чуть вспотевшую холодную ладошку: тоже мне совершеннолетние. — Они обязаны остановиться и пропустить нас. Светофор видишь?

Лори кивнул. Эрди тоже посмотрел, усиленно делая вид, что ему все это глубоко отвратительно. Но дальше мы свернули на торговую улицу, сплошь состоящую из красивых витрин и призывной рекламы, и через некоторое время парень забыл, что собирался обижаться: его, как трехлетку, привлекало все яркое и блестящее.

— Это королевский дворец? — спросил он.

— Это торговые ряды, — хмыкнула я. — А королей и королев у нас уже сто лет как нет. Вместо них президенты — мы их каждые несколько лет выбираем.

— Из кого? — скривился Эрди.

— Из народа, — слегка покривив душой, ответила я: мне очень хотелось верить, что так и есть, но почему-то не верилось. — Купить вам что-нибудь на память о моем мире?

— Давай, — быстро откликнулся Лори, перебив уже открывшего рот брата: видно, почувствовал, что тот собирается сказать очередную колкость.

Магазины электроники их не заинтересовали. И дело тут вовсе не в том, что они в ней не разбирались: братья довольно быстро поняли, что и как действует. Вот только какой смысл покупать электронные часы в мир, в котором нет батареек? Или планшет в мир без Интернета? Впрочем, братьям очень понравился дизайн современной техники. Мне тут же вспомнился их незабвенный прыжок за моим телефоном, в результате которого я на сутки застряла в иномирье. Замечательное времечко…

Я опять замечталась и не заметила, как близнецы беззаботно ухватили по горсти орешков с большого лотка, когда мы пошли мимо рядов с фруктами, овощами и прочей полезной ерундой, — просто попробовать, как на рынках делают. Зато это заметила продавщица и принялась орать на них весьма визгливым голосом. Опасаясь, как бы близнецы снова не начали колдовать, я поспешила расплатиться. Вытащила сотенную бумажку и сунула хабалке. Та заткнулась.

— Это что, деньги? — спросил Лори, заглядывая ко мне в кошелек: там лежала еще пара тысячных.

— Угу, — сказала я и протянула им, чтобы посмотрели.

— Не густо, — прокомментировал Эрди и, пока я думала, как бы подоходчивее объяснить им, что такое банковская карта и почему у богатых людей кошельки могут быть тоньше, чем у бедных, парень, не долго думая, повел рукой над моим кошельком, и тот вспух откопированными тысячными купюрами.

— Ты чего сделал? — я выпучилась на него.

— А что такого? — удивился он. — У вас на деньгах никакой магической защиты нет. Я тебе таких хоть кучу могу наколдовать.

— Магической нет, а номерная — есть! — возмущенно сказала я и указала ему на цепочку знаков. — На каждой купюре — уникальный номер. Не может быть пачки тысячных купюр с одинаковыми цифрами.

— Да без проблем, сейчас поправим, — тут же потянулся к кошельку Эрди.

— Лучше верни все как было, — строго сказала я. — Во-первых, я не такая нищая, как тебе кажется. Во-вторых, мне чужого, а тем более фальшивого, не надо. И в-третьих, я забочусь о государстве, в котором из-за таких, как ты, может наступить инфляция или какая-нибудь очередная девальвация.

— Очередная чего? — не понял Эрди. — Первый раз слышу о таких заклинаниях. Это у вас такая система защиты от колдовства фальшивомонетчиков?

— Это у нас такая жопа, из которой мы никак вырваться не можем, — в сердцах ответила я, но тут же прикусила язык. — Извини. Не обращай внимания.

— … у нас жопа, из которой вырваться не можем, — задумчиво повторил Лори. — А, я понял! Это уроборос наоборот: не хвост в пасти, а голова в заднице.

— Фу, дети, что за выражения! — скривилась я.

— Мы не дети! — хором откликнулись мальчишки.