Духовные беседы - Архимандрит Софроний Сахаров (2003)

Так что цель наша не в знаниях, хотя и их мы должны иметь, и не в функции, когда ценится функция какая-то в общественной организации, будь то министра, или президента, или даже короля. Старец Силуан говорит: «Это неважно». И никакой зависти нет у него к сильным мира сего: у них своя работа, своя должность. Но высшая цель есть любовь — как говорит Силуан: «Кто больше любит Бога, тот глубже знает Его». [216] Почему любовь и ведение — это есть единое в вечности духовной? Почему заповедано все время любить? — Потому что любовь соединяет в самом бытии. А когда у нас есть отталкивание, защита и так далее, то это — лишение жизни. А если есть молитва, любовь и слезы, то это приближает нас к высшей науке, когда мы знаем Отца, и Сына, и Святого Духа.

Беседа 10: О борьбе с помыслами, о кресте монашества и об усердии ко спасению [217]

Каким образом монахи должны приветствовать друг друга. Мы должны избегать физических контактов. Борьба со страстными помыслами. Монастырь — высшая школа, но связана со страданиями и преследованиями. Размышления о кончине и готовности к ней. Если мы будем пренебрегать нашим собственным спасением, Бог тоже пренебрежет им.

Надо постоянно помнить, зачем мы здесь. И последней нашей цели мы никак не должны забывать. Но путь наш может быть очень далеким, как может он быть и очень сокращенным — пришествием самого Бога.

Кто-то из вас спросил меня: «А как надо приветствовать друг друга среди монахов и сестер?» — Не во всех монастырях одинаково. Гораздо сложнее дело обстоит в монастырях русских. Проще обстоит дело на Афоне. И еще проще у нас. В Пантелеймоновском монастыре на Афоне с самых первых дней моего монашества я встретил такой обычай — младший приветствует старшего просьбой благословить: «Благословите, отче!» И старший отвечает: «Бог благословит». Эта форма «благословите» существует на Афоне как общая. Так приветствуют друг друга монахи.

Надо сказать, что среди монахов Афона существует неписаное правило, что монахи друг к другу не прикасаются телом: никогда не приветствуют друг друга рукопожатием. И вообще избегают всякого прикосновения со всяким телом, даже животных.

Говоря такую вещь, сам я хожу носимый руками двух монахов: они меня водят, поддерживая. Но это совсем другое положение вещей: это не потому, что я слишком капризный, а потому, что тело мое разлагается.

Вообще хорошо иметь правилом и то, что монах не видит своей наготы. Старается все сделать так, чтобы не видеть себя самого и тем более — тела другого. Это происходит потому, что необходимо сосредоточить наше внимание на самом главном и не дать глазу нашему отвлекать нас тем, что он видит, от мысли о Боге. И когда монах сосредоточен, тогда он полон нелегких впечатлений от самого себя. Тогда его внимание сосредоточивается на его внутреннем мире, и он следит за всякой своей реакцией на что бы то ни было. Таким образом он учится овладевать помыслами, которые его посещают. «Овладеть помыслом» значит отнять у него всякую власть над нами, когда этот помысл противен духу заповедей Христа. Эта наука — как освободить нас от всякого рабства посторонним, чуждым нашей цели мыслям — приобретается после долгого опыта или скоро — при действии благодати. Обычное явление в мире: человек является рабом посещающих его мыслей и никак не может от них отделаться. Некоторые доходят до состояния, когда они становятся жертвой определенной мысли, что называется idée fixe, «идеей фикс», и не могут от нее освободиться. И эта борьба требует от нас действительного подвига и знания, как бороться.