Фея с островов - Симона Вилар (2017)

Он оборвал фразу, так как чуть не проболтался, что у представителей маленького народца не бывает такой жажды плотской любви, такой чувственности.

Откуда бы ни была Мойра, она не желала говорить об этом. Да и он предпочел не настаивать.

Солнце постепенно сдвигалось на запад, из-за высоких скал на Дэвида и Мойру наползала тень, а потом стало еще темнее, когда, минуя острые вершины Куиранг, появилось низкое облако и по камням, покрытым зеленым мхом, заслоились волокна тумана. Вскоре все вокруг стало тонуть в белесой холодной дымке. Мойра плотнее закуталась в плед, а Дэвид подумал, что ей после недавней хвори не стоит простужаться. Он поднялся и протянул ей руку, но она проигнорировала его жест.

Тогда он сказал:

— Да, я могу считать себя клансменом Маклейнов как их родич. И я уже говорил, что тебя там примут достойно. А потом Эхин Баллох пришлет за тобой, и ты поедешь к нему, чтобы стать его женой.

— Да неужели ты ничего не понимаешь! — ударила она по земле кулачком. — Эхин еще мальчишка, которого почитают лишь как сына его великого отца Уильяма Манро, но никакого влияния он не имеет, пока власть в клане принадлежит старшим родственникам. А уж они-то никогда не позволят своему юному главе обвенчаться по собственной воле, без соизволения совета старейшин и почтенных мужей. И они выберут Эхину жену с таким расчетом, чтобы укрепить связь Манро с кем-то из соседей. Ведь вожди — те же короли, которые вступают в союз из расчета и выгоды. И как бы ни относился ко мне Эхин Баллох, как бы ни похвалялся при всех, что заберет себе женщину Гектора Роя, ему просто не позволят вступить со мной в брак. А если меня по его наказу и привезут… О Пречистая Дева! Да клансмены Манро скорее убьют меня! Я исчезну, но Маккензи никогда не узнают об этом. Ибо мое появление в клане Эхина может привести к долгой и кровопролитной вражде, а сейчас, когда Маккензи в такой силе, для Манро это губительно и опасно. Говорю же, от меня наверняка избавятся. Тихо и незаметно. Ты хоть понимаешь это? Войны меж кланами не будет, а я погибну!

Теперь она почти кричала, на ее глазах выступили слезы, но Дэвид смотрел на нее спокойно и невозмутимо.

— Я подумаю об этом, — негромко сказал он. — А теперь давай возвращаться в клахан. Становится сыро и темно. Не стоит оставаться среди скал в такую погоду.

Он повернулся и начал спускаться, а Мойра шла за ним, всхлипывая и вытирая текущие по щекам слезы. Пару раз она оступалась, затем и вовсе упала, но этот бесчувственный человек даже не оглянулся. Все вокруг заволакивало туманом, скалы выступали из его пелены как старые каменные зубы, и, даже когда они вышли на широкое открытое пространство, которое местные жители называли просто Стол, туман был таким густым и плотным, что им пришлось останавливаться, ожидая, когда хоть немного развиднеется.

Так они едва не натолкнулись на рыжую круторогую корову, мерно жующую свою жвачку; на глаза ей падала длинная челка, и казалось, что она даже не заметила прошедших мимо людей. Зато когда они спустились ниже, туман заметно поредел и они увидели впереди огни селения. Местные жители часто зажигали по вечерам большие костры на лужайке, вокруг которых любили посидеть после дневных хлопот. Однако на этот раз огней было слишком много, и даже в сумерках можно было различить густой черный дым, тянувшийся вдоль побережья.

Дэвид остановился, ощутив нараставшую тревогу. Даже Мойра, как бы она ни была погружена в свои горести, тоже заметила, что внизу что-то происходит.

— Пожар там, что ли? — негромко спросила она.

— Или набег, — задумчиво произнес Дэвид.

Они продолжили спуск, озираясь по сторонам. Скалистые выступы закрыли от них вид на берег, а когда они миновали ущелье под острой скалой, которую тут называли Игла, Дэвид решился окликнуть пастухов, еще недавно следивших за стадом. Ему никто не ответил, сумерки заметно сгустились, и они двинулись дальше.