Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Кебади (2016)

От насилия над Маликой пока что останавливал затаенный страх: вдруг в этой верящей в сказки стране на самом деле существует проклятие морун? Ведь невероятные на первый взгляд мифы не раз оборачивались правдой. Но рядом с ней он терял голову, забывал мерзкие уроки молодости, попирал дружбу и превращался в дикого зверя во время брачного периода. Адэр подсознательно чувствовал, что может наступить минута, когда ему будет плевать — где, когда и в чьем присутствии он утолит свое желание. И это страшило.

Адэр и Урбис в сопровождении зверя в полном молчании вернулись к особняку по другой улице. Перешагнув порог гостиной, Урбис и вовсе помрачнел. Буркнул под нос приветствие Малике, низко поклонился Вилару.

Адэр уселся за кофейный столик и жестом пригласил Урбиса присоединиться. Малика и Вилар разместились в мягких креслицах по бокам камина.

Адэр сделал знак охранителю подать кофе и промолвил:

— Признаюсь, ты меня сильно удивил.

Староста приподнял бровь:

— Чем же?

— Надо иметь талант, чтобы вмиг превратиться из безмолвного посетителя постоялого двора в старосту. Это ведь ты сидел возле камина.

В глазах Урбиса промелькнуло изумление. Секунда, и они вновь затянулись колким инеем, как металл на морозе.

— Таланта не занимать и вам. Староста от посетителя немногим отличается, а вот правитель от праздного путника… Ваша игра выше всяких похвал.

Молоденькая ветонка поставила на столик сахарницу с колотым сахаром и принялась разливать кофе из расписного кофейника. Адэр с трудом отвел глаза от слишком глубокого выреза цветастого платьица и столкнулся с пронзительным взором Урбиса.

Ругнувшись про себя, взял кусочек сахара, перекинул из руки в руку:

— Что привело тебя в постоялый двор?

Староста отхлебнул душистый кофе:

— Проверял, как вольницы выполняют мой приказ.

— Кто это?

— Девушки, которым ветонский Совет предоставил свободу поведения.

— Одним словом — шлюхи.

— Вольницы — это вынужденная мера.

— Как яма.

— Как яма и многое другое.

— Значит, ты командуешь шлюхами.

— Лайдара огромный город. А вот в других селениях резервации без притока свежей крови наш народ исчезнет, как исчезают климы, как исчезают ориенты. Сколько их было? И сколько сейчас?

Адэр нахмурился:

— Шлюхи должны спать с чужаками.

— Вы догадливы. Если кровь вольницы сильнее, родится ветон… — Урбис придвинулся на край стула и прошептал: — А если слабее, в скором времени по улице будет бегать светловолосый мальчуган с синими, как летнее небо, глазами.

— Я не настолько глуп, чтобы плодить бастардов, — прошептал в ответ Адэр и уже громче добавил: — Вы же не любите чужаков.

— Мы да. А вольницы обязаны любить. У нас запрещены браки даже между дальними родственниками. Собственно, как и у морун. Единственное отличие: к ним, за Долину Печали никто не суется, и они вынуждены сами блуждать в поисках жертвы. Да что я рассказываю. Сбоку вас сидит моруна, у нее и спросите: почему она здесь? — Урбис отставил чашку и сплел на животе пальцы. — А что вас заставило скрывать свое имя?

— О людях можно много узнать, только поговорив с ними. Особенно, если они не догадываются, с кем говорят.

— И как? Ваши надежды оправдались?

В душе вновь зашевелилась злость. Адэр сжал в кулаке кусочек сахара.

Зашуршала ткань платья. Малика неторопливо обошла стол и встала за спиной старосты.

— Перед вами сидит правитель Порубежья, — тягуче проговорила она, — и нравится вам это или нет, но вы должны с этим смириться.

Урбис дернулся и с видимым усилием подавил желание оглянуться:

— Я уже давным-давно со всем смирился.

— Я знакомлюсь со своей страной. Это плохо? — произнес Адэр.

— Страна — это единство земель. А что увидели вы? Нет страны. Ее разорвали, растащили по кусочкам. — Урбис поднял на Адэра усталый взгляд. — Вы хотите забрать у нас Лайдару?

— С чего ты взял?