Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Кебади (2016)

Мамаша хлопнула в ладоши, и девица, виляя бедрами, поплыла дальше. Адэр посмотрел на свои портреты на стенах, на шлюх, уводящих клиентов за шелковую занавеску на дверном проеме, на детишек, жующих конфеты. К голове приливала кровь… Захлопнуть крышку рояля, разбить скрипку, сорвать со стен холсты, вытащить из штанов ремень и отхлестать мамашу…

Эш, видимо, учуял неладное:

— В таком тухлом месте правителю не место. Нам лучше уйти.

Адэр так бы и сделал, если б не раздался бой часов. Полночь. Музыканты покинули сцену. Шлюхи исчезли. Из-за шелковой занавески выныривали клиенты — некоторые в масках, некоторые с открытыми лоснящимися лицами.

Когда посетители заняли свои места, поднялась мамаша. Чмокнула детишек в затылки. С достоинством пронесла свои телеса через зал, водрузила их на сцену. Зал зарукоплескал.

Хозяйка ответила лучезарной улыбкой:

— Рада видеть вас на островке исполнения желаний!

Официант вытащил на сцену журнальный столик, установил гонг и подал хозяйке молоточек.

Она игриво цокнула по гонгу:

— Желание номер один.

Шлюха вывела на сцену девочку в полупрозрачном кружевном платьице — тоненькие губки накрашены ярко-красной помадой, приподнятые бровки наведены карандашом, на скуле нарисована родинка, в распущенных волнистых волосах алая роза.

— Десять лет, — выкрикнула хозяйка. — Стартовая цена один мор.

Со всех сторон полетели голоса: «Мор и десять грасселей». — «Мор и двадцать пять грасселей». — «Полтора мора».

— Добавьте десять грасселей, и я сниму с нее платье, — произнесла хозяйка.

Сбоку Адэра взметнулась рука; на мизинце сверкнул перстень, усыпанный сапфирами.

— Добавляю!

Хозяйка сдернула с девочки платье. Схватив за худенькую руку, вынудила девочку покрутиться. Детишки за соседним столиком захлопали в ладоши.

Адэр сжал кулаки. В висках стучало: это не тезы, это не тезы…

— Мне и в голову не приходило, что мать может так поступить с детьми другой матери, — еле слышно промолвил Эш.

Цена за невинность ребенка подскочила до двух моров.

— Добавьте полмора, и я сниму с нее трусики, — крикнула хозяйка.

— Три мора, и я ее забираю, — раздался девичий голос.

Адэр оглянулся:

— Какого черта…

Возле стеклянной перегородки стояла Малика, притягивая к себе за ошейник моранду.

— Мы не торгуем рабами, — возразила хозяйка.

— Четыре мора, и она моя! — произнесла Малика.

— У вас есть четыре мора?

Малика подняла над головой пачку купюр.

— Четыре мора, и дама с собачкой… — пробормотала хозяйка.

Сверкнув перстнем на мизинце, взметнулась рука.

— Пять моров.

— Пять моров раз, — озадаченно проговорила хозяйка.

— Семь моров, — прозвучал голос Малики, и повисла гробовая тишина.

— Сумасшедшая, — прошептал Эш.

— Семь моров раз…

Сверкнул перстень.

— Десять моров.

К Адэру подскочил Лайс:

— Я ничего не мог сделать.

— Пятнадцать, и она моя, — крикнула Малика.

Хозяйка ударила в гонг:

— Продано.

Шлюха подняла с пола кружевное платьице, подвела к Малике перепуганную девчушку. Малика что-то ей сказала и спрятала за спину.

— Уведи ее! — бросил Адэр через плечо.

Лайс подбежал к Малике. Моранда пригнул голову, на холке вздыбилась шерсть. Страж повернулся к Адэру и развел руками.

— Черт, черт, черт, — шептал Адэр, судорожно соображая, что делать.

Силком вытащить Малику из зала — привлечь к себе внимание сотен горожан. Он, правитель, присутствует на торгах в доме терпимости… Это скандал! Разрешить Малике остаться — а если она купит всех детей? Сколько их? И куда их потом?

Забегали официанты, заменяя на столиках пустые бутылки полными. Зазвенели бокалы, забряцали о тарелки ножи и вилки.

— Желание номер два. Шесть лет, — прозвучал через полчаса голос хозяйки. — Три мора.