Ветер с севера - Симона Вилар (1996)

На другой день Эмма наблюдала за отплытием судов. Туда все еще сносили тюки с добычей, сгоняли скот, перво-наперво лошадей, которых северные язычники ценили превыше остального. Девушка видела, как Ролло долго, с наслаждением оглаживал великолепного вороного жеребца, который, если она не ошибалась, принадлежал прежде Эврару Меченому. Потом на корабли погнали людей, сначала женщин с детьми, потом мужчин. У Эммы сжималось сердце, когда она узнавала лица поселян из Гилария-в-лесу. Викинги, очевидно, отобрали главным образом мастеров. Она видела, как шли одноглазый великан кузнец Одо – отец Вульфрада, следом шорник и гончар из Гилария и многие другие. Монахов викинги не ставили ни в грош. Эмма заметила, как насильник Рагнар грубо пнул старого брата Тилпина. Тот, кряхтя, поднялся на ноги и, поскольку за ним никто не следил, пошатываясь, отошел в сторону и уселся на обломок стены, упершись локтями в колени и свесив голову. Брат Тилпин был растерян и угнетен и, очевидно, не знал, что делать. На него никто не обращал внимания. Эмма подумала, что, решись старик уйти куда глаза глядят, его бы никто не стал удерживать. Однако маленький брат-ключарь сидел, не двигаясь, потом с кряхтением поднялся и зашлепал босыми ногами в сторону, где размещались остальные пленные. У Эммы защемило в груди при виде жалкой фигуры ее ворчливого наставника.

Когда три драккара, равномерно вздымая ряды весел, исчезли за поворотом реки, среди руин Сомюра воцарилась тишина. Оставшиеся викинги, сидя на земле, лениво бросали кости, полировали наконечники копий либо пели какие-то нескончаемые заунывные песни. Эмма замечала фигуру их предводителя в темном плаще то на стенах с часовыми, то беседующим с норманнами, следившими за приготовлением пищи в котлах. Девушку всякий раз бросало в дрожь при одной мысли, что этот язычник вознамерится подняться в башню. В какой-то момент Эмме показалось было, что он направляется в ее сторону, и она похолодела. Однако когда Эмма вновь выглянула в окно, то увидела, что Ролло сидит без рубахи на низкой скамейке и, вращая ногами точильный камень, правит на нем лезвие длинного кинжала. Его мощные мускулы лоснились на солнце.

Эмма невольно коснулась шрама на скуле, оставленного кулаком варвара. Она видела, как Ролло взял щит и, протерев его, стал бриться, глядя в него как в зеркало. Она отметила, что делает он это левой рукой, и нахмурилась, вспомнив, что Пипина Анжуйская всегда строго отчитывала молоденькую сестру Агату, которая тоже была левшой, добавляя, что все истинные христиане пользуются правой рукой, а левши – дьяволово семя. Но скромная и бессловесная сестра Агата (упокой, Господи, ее смиренную душу), с ее кроткими серыми глазами и ласковой улыбкой, была сущий ангел, Ролло же, обладавший неимоверной силой, подвижностью, дьявольским громким смехом и топорными ухватками, был сам сатана.

«Хоть бы ты перерезал себе глотку, язычник!» – пожелала Эмма, наблюдая, как он скребет кожу сверкающим свежеотточенным лезвием.

И в самом деле – Ролло, вздрогнув, отвел от лица кинжал. С довольной улыбкой Эмма увидела, что струйка крови стекает по его подбородку и Ролло, склонившись к своему отражению, разглядывает ее. Неожиданно он повернулся и посмотрел прямо в ее сторону. Эмма в страхе спряталась за ставнем. «Неужели он почувствовал мой взгляд? Воистину, это сам нечистый!»