Ветер с севера - Симона Вилар (1996)

– Я едва успел надеть на нее ожерелье, как она точно провалилась в Хель, – сказал он, ни на кого не глядя. – Похоже, она боится золота.

– Она боится мужчин, я ведь говорил тебе, Герик.

– Что же тогда намерен с нею делать твой брат?

– Это его дело. Ты обещал не трогать ее, Герик. Ты дал слово ярла.

Герик взял кусок баранины и впился в него крепкими зубами. Среди объедков на пиршественных столах валялись помятые золотые чаши с грубоотшлифованными каменьями, драгоценные украшения, тяжелые серебряные кувшины. Герик любил похвалиться добычей и поэтому, хоть его отец и ворчал, не смог побороть искушения выставить для всеобщего обозрения полученное в качестве выкупа золото, вывалив его из кожаного мешка прямо на стол. Он не опасался, что кто-либо из его людей позарится на сокровища. В отличие от своего отца он слыл щедрым и достойно вознаграждал своих воинов. К тому же быть уличенным в воровстве среди своих у викингов почиталось хуже смерти – величайшим позором. Что же до рабов, то им некуда было бы его сплавить, в случае же поимки вора ожидала мучительная смерть. Поэтому золото праздно блестело среди луж вина и обглоданных костей, и только Гвармунд сгребал его поближе к себе, с восхищением разглядывая самые ценные украшения, иные протягивая и Ролло, чтобы норвежец удостоверился, какие богатства текут к бретонским данам.

Ролло, однако, оставался мрачен, не отрывая глаз от Герика. Тот жадно обгладывал с кости мясо. Скверно прожаренная, подгоревшая баранина хрустела на его зубах. Жирный сок стекал по рукам, и время от времени ярл слизывал его, в то же время наблюдая за двумя нагими до пояса рабынями, что под хохот его викингов боролись в центре зала. Одна из них была молода, худа и беременна, другая – изможденная хмурая женщина с отвислой тяжелой грудью. Викинги шумели, подбадривая их, делали ставки, бранились, когда считали, что бой идет недостаточно азартно. Двум наблюдавшим за схваткой воинам то и дело приходилось вонзать в спины женщин дротики, подталкивая противниц друг к другу. Женщины визжали, рвали друг на друге волосы, обливаясь слезами, то и дело падали на посыпанный песком глиняный пол и катались по нему под громовой хохот норманнов. Герик, казалось, тоже увлекся боем, однако не забывал поглядывать и на поперечный стол.

Там датчанки уже привели в чувство пленницу и усадили ее рядом с собой на краю скамьи.