Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

«Только вперед», — думаю. И кричу себе: «Вперед, Роин!» — и как-то это жалобно у меня получилось. Раньше так перед дракой орал, а теперь смотри-ка, в побеге вспомнилось.

Перед глазами рожа свинорылого плывет, и понимаю я, что пошло все наперекосяк именно из-за этого козла. Второй раз его касаюсь, и второй раз проблема, хотя решеньице уже зреет: похоже, новые территории будем осваивать. Пока суть да дело, когти из города рвем, и главное сейчас — взять лаве с документами.

На все дела час наметил.

Выскочили на дорогу, отдышались-отряхнулись, а тут и таксист рулит с желтым фонариком на крыше, шашечки и «666–666» на стекле. «Наша тачка, — думаю. — Кто нам поможет кроме темных сил?»

Махнул, а Леваше шепчу: мол, сегодня все по-честному — нам лишнее внимание ни к чему.

Водила резвый попался. Город только-только оживает, а машин ментовских — тьма. Гудят, моргают и все в одну сторону летят.

Сижу, о раскладе думаю. Из Красноярска надо хоть как вырываться и двигаться на Иркутск. Ворам о наших проблемах знать необязательно и о думках моих непокорных — тоже. Пускай будет, как раньше: вы воры, я фраер.

«Ничего, — думаю, — по самым скромным подсчетам, у нас с Левашей осталось почти три миллиона собственных денег, да пацанская полторашка. Нормальный ход… С такими суммами можно отсиживаться».

Вот и офис. Документы здесь, касса тоже. Шмоток не берем. Все по пути купим. Сейчас «хонду» возьмем — и ходу. «Эх, подругу жалко, — думаю. — Проснется она завтра, и нет меня. Ничего, дела закончим, обоснуемся, и вытяну я свою Мирьям. Хотя посмотрим, если Мага с Тристаном выживут, то и грев нужен будет, и адвокаты, да человек, в доску преданный. Самая ей роль. Деньги вышлю…»

Соображать соображаю, но, чую, обманываюсь. Девочка-то меня за правильного держит, ведь я ради нее офис этот затеял… Все пыль в глаза пускал, какой я крутой бизнесмен…

Таксиста тормознул метров за триста. Вдруг, думаю, какой резвый оперативник уже прокоцал чего. Подходим к гаражу — тишина. Фыркнула «хонда» моя, зашуршала. Греть не стал, сразу выехал. После зашел внутрь и глянул, как попрощался. Почудилось неожиданно, что не вернусь я сюда. Тоскливо стало, но давай я себя бодрить. Думаю: «Заделаем свинорылого, как просили. Изобразим несчастный случай, и атанде — свободны. Десятка баксов не лишняя».

«А может, на хрен все это? — подкралась предательская мыслишка. — Рванем сейчас в Хакасию, потом в Тыву, а там и до Внутренней Монголии рукой подать. Государственная граница только на автомобильных переходах… Это же для лохов от СССР: “граница на замке” или Карацупа со своим бульдогом. Сказки пионерские».

Такой ход я давно обдумывал. Отлежимся в Абакане тихими гражданами, подготовимся — и за кордон… Но рассуждать-то рассуждаю, а понимаю, что не отсидеться нам долго без воровской помощи. Времена не те. У мусоров и компьютеры, и связь нынче не по телетайпу, а значит, одна у нас дорога — на Иркутск.

10. М. Птахин

Ночь свалилась на меня неожиданно. Только-только было солнышко, а тут раз — и тьма кромешная.

Импульсы окружающего пространства замедлялись. Центр у вселенной сместился, и мой город Иркутск остался далеко-далеко…

За чтением письма, оставленного мне Главным Геологом, время шло быстро. Пять листов формата А4, исписанные размашистым почерком, перевернули всю мою жизнь. Лихорадочное состояние, накрывшее меня при чтении журналов из сундучка, после письма окончательно затянулось петлею на шее. Думать о чем-то, кроме плана дальнейших действий, не получалось. «Сначала в обязательном порядке советуюсь с Петром», — соображаю. Так или иначе, это одна из составляющих завещания Главного Геолога.

«Тайна для двоих, — писал он. — Мы в свое время ее похоронили, поскольку за двадцать лет работы надоело моргать глазами. Сначала НКВД, потом прокуратура с милицией.