Планета нервных - Мэтт Хейг (2019)

4. Будущее нереально. Будущее абстрактно. Настоящее – это все, что у нас есть. Одно настоящее сменяет другое. Мы должны жить настоящим. Есть миллиарды разных версий будущего «я». Но версия «я» настоящего – лишь одна. Сосредоточьтесь на ней.

5. Вы будете сожалеть о страхе. В книге «Пять главных сожалений умирающих» Бронни Вэр – медсестра паллиативной помощи – поделилась своим опытом общения с людьми на пороге смерти. Больше всего они жалели о том, что боялись. Многие из пациентов Бронни очень страдали от того, что всю жизнь из-за чего-то тревожились, жили во власти страха, беспокоились о мнении других людей. Из-за этого беспокойства они не были честны с собой.

6. Примите старость и не сопротивляйтесь ей. Если перестать переживать из-за возраста, можно избавиться от любого беспокойства. Это получится сделать лишь путем принятия, но не отрицания. Не нужно бороться, нужно почувствовать. Не колите себя ботоксом, а лучше поработайте со своим разумом. Переосмысляйте свои представления о красоте, бунтуйте против маркетинга, стремитесь стать мудрее с возрастом, окутайте себя замысловатой элегантностью тающей свечи. Будьте картой с тысячами дорог. Будьте оранжевым закатом, что прекраснее розового рассвета. Будьте тем, кто осмеливается быть собой.

4

Заметки о времени

Страх и время

«Единственное, чего мы должны страшиться, – это сам страх». Именно об этой фразе Франклина Д. Рузвельта, впервые произнесенной им в 1933 году во время инаугурационной речи, я думал, пожалуй, больше всего в жизни. Она дразнила меня во время первого приступа панического расстройства. «Достаточно одного лишь страха», – думал я. Фраза крутилась у меня в голове, когда я писал эту книгу. Она стала в один ряд с прочими клише вроде «время лечит» по понятной причине – в ней была сила правды.

Если подумать, большинство моих страхов связано со временем. Я беспокоюсь из-за старения. Беспокоюсь, что наши дети тоже стареют. Беспокоюсь о будущем и о том, что люди уходят. Беспокоюсь, когда не успеваю доделать работу. Даже сейчас, пока пишу эту книгу, боюсь не успеть в срок. Я беспокоюсь о времени, потраченном впустую, и времени, когда я болел. Исследуя эту тему, я начал задумываться – а что, если наша концепция времени сама по себе временная? Возможно, наше отношение ко времени изменилось? Может быть, чтобы освободиться от страха, нам нужно выстроить новые отношения с утекающими минутами, часами и годами? Думаю, что время – это ключ к пониманию того, как мой – и, возможно, ваш – ум реагирует на современный мир.

Остановите часы

У нас не всегда были часы. По большому счету все эти «без пятнадцати пять» или «четыре сорок пять» бессмысленны для истории человечества.

Нет ни одного наскального рисунка времен неолита, на котором кто-то просыпается в панике, потому что проспал и пропустил совещание в девять утра. Когда-то давно было всего лишь два времени. День и ночь. Свет и тьма. Бодрствование и сон. Конечно, было и другое время. Время приема пищи, время охоты, время борьбы и время отдыха, время игр и время поцелуев; но оно не было искусственно продиктовано часами, цифрами и бесконечными делениями на циферблате.

Первые методы измерения времени обычно сохраняли священность этой дуальной структуры. В конце концов, когда древние египтяне смотрели на тени от обелисков, а римляне – на солнечные часы, они могли делать это только днем. Даже когда в начале XIV века в Европе появились первые механические часы на церквях, они были довольно простыми. На них не было минутных стрелок, и их не было видно из большинства спален.