Почему - Саманта Клейнберг (2017)

Иногда вполне приемлемо, что на исход ситуации влияют многие факторы, но порой необходимо учитывать относительную ответственность. Вспомним пример с расстрельной командой. Возможно, причиной смерти стали все стрелявшие, и нет нужды знать, кто именно «по-настоящему» ответственен за исход. С другой стороны, в юридических случаях соглашение достигается, исходя из относительного вклада каждого фактора в следствие. Скажем, человек страдает потерей слуха из-за постоянного громкого шума на рабочей площадке и черепно-мозговой травмы. Компенсация, присужденная ему, будет отличаться от той, которую получат люди, потеря слуха у которых полностью вызвана шумом на рабочем месте, и будет поделена между сторонами, ответственными за каждую из причин. Есть и практическая проблема: мы не имеем никакой возможности вычислить, что, скажем, 40 % потери слуха вызвано шумом, а 60 % – травмой.

Если невозможно наверняка утверждать, что причиной послужил конкретный фактор, предлагается решить распределение так: назначить компенсацию пропорционально доле каждого фактора в масштабах всего населения или доле страховых случаев после воздействия условия относительно частоты страховых случаев для всех потенциальных факторов риска[321]. Здесь по-прежнему есть допущение, что общее число транслируется напрямую на единичный случай: невозможно определить, что для конкретного человека эти доли распределялись по-другому. Как мы вскоре увидим, можно добиться определенного прогресса путем подсчета вероятностей для единичных случаев, однако требуется гораздо больше знать об этих ситуациях.

Если мы будем объяснять более конкретно, это также может разрешить проблему кажущегося избыточного детерминизма. В рассмотренных ситуациях мы трактовали все примеры – скажем, смерти – как события одного типа. Мы не проводили различия между гибелью в ДТП в 2 часа дня и кончиной от отравления в 10 часов вечера. При условии, однако, что летальный исход все равно наступит, если подождать достаточно долго, мы уже принимаем во внимание, что он случится так или иначе, просто нечто может стать причиной раннего или позднего наступления.

Одна из поправок к контрфактуальному методу – исходить не просто из того, мог ли случиться тот или иной итог, а рассудить, мог ли он быть иным. Жертва в этом примере умерла бы иначе и в другое время, если бы не побежала через дорогу, а яд подействовал[322]. Вот таким образом мы можем искать причины ситуаций, которые в противном случае казались бы сверхдетерминированными.

Объяснения могут быть субъективными

Если бы мы захотели узнать, почему в последнем примере герой умер, мы могли бы поинтересоваться, почему погиб именно он, а не какой-нибудь другой преступник, почему авария была с летальным исходом или почему это произошло именно в тот день, а не в другой.

То есть, даже если нам удается решить проблему сверхдетерминированности, нужно учитывать, что два человека, использующие одинаковый подход, могут прийти к разным определениям причинности. Точно так же, как выбор того, что измерять и как это описывать (например, вес или индекс массы тела), может изменить логические умозаключения на уровне типа и трансформировать объяснения на уровне конкретики.

Помимо выбора переменных есть дополнительная трудность: необходимо определить, что присутствует, а чего нет.

Вы могли бы заявить, что езда в автомобиле пьяным или трезвым – это факт либо истинный, либо ложный и, как и в отношении причинных зависимостей, есть данные, позволяющие судить об истинности этого факта. Но существуют разные степени опьянения. Это как один посещает концерт громкой музыки раз в год, а другой играет в рок-группе или ходит на подобные концерты раз в неделю: они подвержены разным рискам потери слуха. Между влиянием этого фактора на объяснение и причинное осмысление разница в том, что в последнем случае на основе данных мы определяем набор переменных (например, переводим вес и рост в индекс массы тела) и выводим зависимости между ними.