Вкус запретного плода - Галина Романова (2019)

— Все же он там был? — ахнула Егорова, покрутив головой. — Он не поверил, что Анастасия едет в командировку с коллегой, который прихватил с собой свою девушку?

— Именно. Он не поверил. Он поехал в такси следом за женой. И все время отирался рядом, но не попадался на глаза. Он мог остаться незамеченным.

— Он увидел, как его жена встречается с коллегой. Коллегу сопровождает девушка, и… — Егорова замерла с открытым ртом.

— И почти успокоился. Но он зверь, а звери обладают невероятным чутьем. И что-то, он так и не смог объяснить, что именно, заставило его спуститься по лестнице с перрона и встать там.

— Неужели он предвидел, что Воронцова выйдет с другой стороны вагона?

— Возможно. Он не вдавался в такие подробности. Сказал просто, что увидел, как девушка спрыгивает. И все понял.

— Понял, что его сделали дураком, и взбесился? — с кивком закончила за него Егорова. — Поехал следом за ней и убил. Так?

— Не совсем.

Кирилл мотнул головой, бросив осторожный взгляд на Егорову. Она была чудо как хороша. Просто неузнаваема.

— Она увидела его. Увидела, как он прячется. И он снова запаниковал. Ну, и конечно, взбесило, что его обманули в очередной раз. Он пытался поймать ее еще там, возле лестницы. Не вышло. И тогда он просто последовал за Воронцовой. Незамеченным проник в общежитие. Сказал, что сделать это можно с легкостью, но не рассказал как. Сначала хотел убить Елизавету у нее в комнате, но она пошла в душ. И это облегчило ему задачу. Там вода. Много воды. Все следы смыло.

— А он не боялся, что его застукают там?

— А это ты у него спроси, Егорова, — фыркнул Кирилл. — Когда зверь терзает жертву, он не слышит и не видит ничего вокруг. Я так думаю…

Она помолчала, прогоняя в голове все услышанное. Подумала, что немногими подробностями она сможет поделиться с журналистами, если ей дадут слово. Слишком уж они были ужасающими.

Потом снова пристала к Кириллу:

— А дальше? Что было дальше? Почему он убил свою жену, товарищ капитан?

— А потому что она собралась с ним разводиться. Все просто. Она выставила его. Отправила к соседке, которая не раз до этого зализывала его душевные раны. И он запаниковал. Он перепугался, что останется на старости лет без жилья.

— А где же его квартира, которую он купил, когда сюда приехал?

— А там он поселил свою тетку с ее дочкой и племянницами.

— А тетку выдавал за мать?

— Ну да. И фамилию ее взял по мужу. И имя ее покойного мужа себе забрал. Объяснил родственникам, что так нужно.

— Снова путал следы?

— Видимо. Наверное, боялся вопросов супруги о своих близких родственниках. Старался. Создавал легенду. — Кирилл скривился. — Только ей было плевать. И на родственников, и на него. Она жила своей жизнью.

— Странно, что он так долго терпел ее неверность. — Егорова покачала головой. — Такой зверь, а ей прощал. Что там в этой душе, попробуй разберись.

— Да нет там души, Егорова. Яма там. Черная, бездонная яма. И жил он, не обращая внимания на ее измены только потому, что ему это было выгодно. Она не лезла к нему. Она занималась собой. А он существовал рядом. Со своей страшной историей. И все его заверения о невероятной любви к супруге, думаю, ложь. Она не лезла в его дела. Он не лез в ее дела. Всех все устраивало.

— А потом она вдруг собралась с ним развестись, — подсказала Егорова.

— Да. И тем самым тоже подписала себе смертный приговор. Он вышел утром следом за своей женой, выбравшись из кровати своей соседки, пока та спала. Незаметно прошел за машину и позвал Анастасию. Окликнул ее. Позвал для разговора.

— Да, она же там никогда не ходила!

— Никогда. Он ее туда просто приманил. Поговорить. И она пошла. И как только длинномер начал движение, он швырнул ее прямо под колеса. Не толкнул, а взял, приподнял и швырнул.

— Чтобы уж наверняка?

— Да.

— Он успокоился?