Охотники на фазанов - Юсси Адлер-Ольсен (2012)

— А вот это моя любимица. — Он достал из-за решетки обезьянку размером с большой палец. — Она карабкается по моей руке, как по дереву. — Он поднял руку, и малютка повисла на ней, цепляясь за его кисть.

— Почему Кимми уволилась? Она как-то объяснила свой уход?

— Думаю, просто захотела чего-то нового. Без каких-то особых причин. Разве так не бывает?

Карл шумно выдохнул, и обезьянка спряталась за пальцами хозяина. Что-то из этой беседы выходит мало толку.

Тогда Карл включил «злого полицейского».

— Думаю, вы знаете, почему она ушла! И я жду, что вы мне об этом правдиво расскажете!

Продавец вернул обезьянку в клетку и снова обернулся к Карлу. Прежнее добродушие сменилось неприкрытой враждебностью, которую не могли замаскировать ни седина, ни белая борода. Взгляд стал решительным.

— Мне кажется, вам пора идти, — заявил он. — Я старался быть любезным. С какой стати мне выслушивать обвинения, будто я вру?

«Может быть, эта подойдет», — подумал Карл и изобразил на лице самую высокомерную усмешку.

— Мне сейчас подумалось, — начал он, — интересно, когда эту фирму в последний раз проверяла инспекция? Не слишком ли тесно, с точки зрения действующих правил стоят здесь клетки? Хорошо ли работает вентиляция? И кстати, сколько животных умирает у вас при перевозке? А в самом магазине?

Он принялся одну за другой пристально рассматривать клетки, в которых жались по углам дрожащие, испуганные существа, быстро дышавшие от страха.

Продавец осклабился, показав отличные искусственные зубы. Угрозы его не испугали — фирме бояться нечего!

— Если желаете узнать, почему ушла Кимми, спросите Флорина! В конце концов, это он тут начальник.

28

Царило субботнее затишье, и в «Радиогазете» новостное время поровну поделилось между сообщением о родившемся в зоопарке «Дождевой лес Раннерса» тапире и угрожающем заявлением председателя Консервативной партии о том, что он ликвидирует те регионы, которые сам же и учредил.

Карл набрал на мобильнике номер, посмотрел на солнечные дорожки на водной глади и подумал:

«Слава богу, есть еще что-то, чего они не могут затронуть».

На другом конце Ассад взял трубку:

— Шеф, где ты пропадаешь?

— Еду в гимназию Рёдовре и только что миновал Зеландский мост. Есть какие-нибудь детали, относящиеся к Клаусу Йеппесену, которые мне следует знать заранее?

Когда Ассад задумывался, было почти слышно, как скрипят шестеренки в его мозгу.

— Он мучается фрустрацией.

— Фрустрацией?

— Ну да! Говорит медленно, вероятно, оттого, что его эмоции подавлены, он не позволяет себе свободно самовыражаться.

— Свободно самовыражаться? А ты не знаешь выражения «вольный полет духа»? Он знает, о чем пойдет речь?

— В основном да. Знаешь, Карл, мы с Розой тут полдня просидели над списком. Она хочет поговорить с тобой об этом прямо сейчас.

Карл хотел ответить отказом, но Ассад уже не слушал. Карлу тоже не очень хотелось слушать, но громкий, как иерихонская труба, голос Розы поневоле привлек внимание:

— Да, мы все еще здесь! Мы весь день просидели над этим списком и, кажется, нашли кое-что полезное. Будешь слушать?

Господи! Ну а как она думала?

— Да, спасибо. Говори, пожалуйста, — ответил Карл, чуть не опоздав при этом перестроиться в левый ряд для поворота на Фолехавен.

— Ты помнишь там, в списке Йохана Якобсена, дело о супружеской паре, пропавшей на Лангеланне?

Она думает, у него старческое слабоумие?

— Да, помню, — терпеливо ответил Карл.

— Хорошо. Они были из Киля, и оба исчезли. В районе Линнельсе Нор были найдены кое-какие вещи, которые могли им принадлежать, однако это не было доказано. Вот я с этим и повозилась, и кое-что удалось сделать.

— В каком смысле?

— Я разыскала их дочь. Она по-прежнему живет в Киле в родительском доме.

— И что?