Бессердечно влюбленный - Маргарита Ардо (2019)

Он навис надо мной. Меня вжало в спинку стула идущим от него напором. Ой, лучше бы оставался биороботом! Сейчас задушит! От него пахнуло жаром, мужским парфюмом и ещё чем-то очень мужским, у меня аж голова закружилась. Губы мои так горели, словно стали большими и красными, пульсировали, все в иголочках, кто его знает, почему. Надо срочно что-нибудь такое раз и не по теме, — пискнул, теряя надежду на выживание, внутренний голос.

— А вы пробовали пуэр? — спросила я неестественно громко.

Гневные зелёные глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, замерли. Словно система зависла. Раз-два-три… Лава отхлынула. Михаил снова моргнул.

— Какой пуэр?..

— Чай. Очень хороший. Успокаивает. Давайте я в офис закажу?

Михаил разогнулся. Выдохнул. Встряхнул головой. Прошёл в своё кресло и бухнулся в него. То аж скрипнуло.

— Я понял. Вы снова издеваетесь, — поджал губы он.

Я обратила внимание, что они у него тоже покраснели. Внезапно живой и очень человеческий, Михаил стал ещё красивее.

— Н-нет, — ответила я. — Мне просто вчера пуэр помог, я заснула. Я тоже понервничала. Правда. Ведь было не просто… Ну это… У меня брат хорошо в чаях разбирается. Даже церемонии чайные проводит…

— При чём тут церемонии? — мотнул головой Михаил, явно пытаясь взять себя в руки. В буквальном смысле — отдергивая из-под пиджака вниз манжеты рубашки. Словно хотел чёрт знает как их вытянуть. — Какой пуэр? Какой брат? — Посмотрел на меня удивлённо. — Вы что, заговариваете мне зубы?

Напряжение в воздухе внезапно схлынуло, стало не так горячо дышать.

— Да, — кивнула я. — Заговариваю. Простите. Вы ведь…

— … самодур и бессердечный тиран? — договорил за меня он и посмотрел так, что самой плакать захотелось. Не от страха, а почему-то. Словно, ему больно. И мне вдруг тоже. Сердце в груди сжалось. А он на меня смотрел, не отрываясь.

— Ну… ведь да, — виновато призналась я. — Нельзя же так с людьми. Совсем нельзя. Только…

— Что только? — невесело усмехнулся он.

— Кажется, вы с самим собой тоже тиран, — выдохнула я. — Не спите, не едите, не радуетесь…

— С чего вы решили? — его голос подсел.

— Вижу, — пожала я плечами. — Так что вы вроде как по заповеди. Как с собой, так и с другими. Но разве вам хорошо?

Он отвернулся и посмотрел в компьютер. Долго. Затем на меня и на смятое, как туалетная бумага, заявление. Разгладил его и… подписал. У меня воздух застрял в горле. Как это?! Вот так просто?! И тут Михаил сказал, видимо, собравшись и окончательно взяв себя в руки:

— Вы обязаны отработать две недели. Согласно Трудовому Кодексу.

— Хорошо, — промямлила я, чувствуя себя не победительницей, а неизвестно кем.

— Вы говорите, что вам не плевать на людей. Но выходит наоборот. Учитывая, что вы сорвали госзаказ, Виктория, я буду вынужден начать сокращения, — проговорил он, вновь надевая деловую маску. — Если, конечно, мы не заключим контракт с французами.

Мне стало нехорошо.

— Я сделаю всё от себя возможное. Но мне нужен на переговорах хороший переводчик. И компании в плюс, если это будет красивая женщина. Очень красивая. Как вы.

Я подумала, что ослышалась. Что? Он считает меня красивой? Разве он заметил хоть что-нибудь? Кроме красных туфель…

Но Михаил продолжал:

— Так что не моё личное благополучие, а будущее всех работающих здесь людей будет зависеть от того, справитесь ли вы хорошо со своей работой. Это понятно?

— Да.

— Надевайте, что хотите. Ведите себя, как хотите… Вы умеете быть… В общем, вы поняли. И это будут не просто переговоры, а налаживание связей. Итог которых — долгосрочный контракт. И работа, заплата, стабильность для тех людей, о которых вы так печётесь. Если не лжёте, конечно.

— Я не лгу, — тихо сказала я, не веря своим ушам.

Он встал, одёрнул пиджак.