Отважная лягушка - Анастасия Анфимова (2019)

— Это не имеет значение! — выпятив нижнюю челюсть, зло зашипел мужчина. — Я приказал тебе помалкивать или нет?!

— Приказали, — пролепетала девушка.

— Тогда почему распустила язык?! — лицо собеседника исказила гримаса нешуточного гнева. — Или мои слова для тебя ничего не значат?! Забыла, в чьём доме живёшь?!

— Простите, господин Септис, — потупила взгляд Ника, чувствуя, как перехватывает горло, а на глаза наворачиваются слёзы обиды и горечи. — Я всё поняла, и больше такого не повторится.

— Но если бы дело ограничилось только этим, ещё полбеды! — продолжал бушевать родственник. — Вы же вели себя с сенаторами дерзко и даже грубо!

— Так они же обвинили моего отца в трусости, а меня в самозванстве! — огрызнулась племянница, пытаясь, если не оправдаться, то хотя бы объяснить своё поведение.

— Да ну и что!? — приподнявшись, рявкнул регистор Трениума. — Они сенаторы, лучшие люди Радла. Выше их в Империи только государь! А ты никто и ничто!

— Я Ника Юлиса Террина! — отчеканила попаданка, понимая, что зарвавшись, вновь ступила на чрезвычайно тонкую грань, шагнув за которую, она рискует потерять всякое расположение родственников и стать в их доме пленницей, а то и чем похуже. — И я не позволю оскорблять моего отца! Иначе какая я Юлиса?!

— Сенаторы принадлежат к не менее знатным родам, — чуть сбавил обороты дядюшка, видимо, сыграло свою роль впитанное с молоком матери почтение к аристократам.

— Так я же им ничего плохого не сказала, господин Септис, — робко напомнила племянница.

— Но как вы с ними разговаривали!? — вскричал собеседник, явно накручивая себя. — Грубо, без малейшего почтения к возрасту и общественному положению! Забыли, кто был перед вами?! Что теперь люди подумают о вас и о нас!?

Чтобы не разреветься от унижения, Нике пришлось крепко прикусить нижнюю губу, но слёзы всё равно бежали по щекам, оставляя на коже мокрые, противные дорожки.

— А что вы там наплели принцу? — продолжал отчитывать её регистор Трениума. — С чего вы решили, что справитесь с имением, а не угробите его, окончательно пустив по ветру родовое поместье младших лотийских Юлисов? Умение читать и писать ещё не значит способность хозяйствовать на земле!

— Эти слова предназначались только Вилиту! — с дрожью в голосе выпалила девушка. — Мне показалось полезным, если все подумают, будто я сама собираюсь владеть Домилюсом, по крайней мере на первых порах. Чтобы никто не говорил, что вы с господином Юлисом для господина Авария стараетесь!

— Вот как! — озадаченно вскинул брови дядюшка.

— Принц и его приятели не будут молчать о нашем разговоре, — постепенно беря себя в руки, продолжила племянница. — Вот пусть и думают, что вы пока ещё не хотите выдавать меня замуж.

— А я, признаться, поверил, — хмыкнул собеседник. — Решил, будто вы с ума сошли.

И пристально посмотрев на вздрагивавшую от с трудом сдерживаемых рыданий спутницу, добавил:

— Да, о вашей свадьбе лучше помалкивать до разрешения вопроса с имением. Аттил предлагал вообще вам его не возвращать, ссылаясь на то, что тот закон принимался в чрезвычайных обстоятельствах. Тогда шла война, а сейчас мы живём в процветающей Империи, где женщины занимают своё, отведённое богами, место и находятся под защитой мужчин. И ещё он говорил, что имение всё равно достанется не внучке Госпула Юлиса Лура, а её мужу. Кое-кто из сенаторов его поддержал. Хвала богам, большинство всё же чтит наши законы. Вот и решили пока отправить письмо в Канакерн. Наверное, Аттил рассчитывает за это время уговорить или как-то по-другому повлиять на колеблющихся. И я думаю, если станет известно о вашем браке с Аварием, сторонников у него прибавится, и имение вам не отдадут, что бы там не написали консулы Канакерна.

— Вот об этом я и хотела с вами поговорить, господин Септис, — Ника достала платочек, ужасно довольная тем, что судьба вновь предоставила ей хоть какую-то отсрочку.