Золотые волки - Рошани Чокши (2019)

Кончики ее пальцев онемели и посинели: она пыталась прочитать слишком много предметов за раз, и ее тело не выдерживало напряжения. Но девушка не могла остановиться. Ее преследовали слова Ру-Жубера.

Его любовь, страх и расколотое сознание позволили мне легко убедить мальчишку в том, что ему придется предать тебя, если он хочет тебя спасти…

Расколотое сознание. Некоторые люди были подвержены воздействию способности разума больше других, но Тристан…

Тристан ненавидел Гипноса.

Мальчику приходилось смывать кровь со своих ладоней каждый раз, когда он царапал их ногтями. Ему было больно.

Чувство вины схватило ее за горло.

Ночные события прошли как в тумане. Конвой. Смена караула. Стражников в костюмах Тристана и Энрике отнесли в лазарет, и об их состоянии ничего не было известно. Затем они отправились в «Эдем». Измотанные и с пустыми руками.

Сидя в карете, Северин по очереди заглянул каждому в глаза, сказав:

– Мы еще не закончили. Мы вернем Глаз Гора до того, как истечет трехдневный срок. Потом мы вернем Тристана домой. Наша главная задача – найти Ру-Жубера и его укрытие. Мы не сможем спасти Тристана, ничего не зная о его похитителе.

Лайла пришла сюда в поисках информации о личности или местонахождении Ру-Жубера, но вместо этого провела много времени за попытками разгадать тайны Тристана. Она прочла все, что было в его мастерской, но не нашла ответов на свои вопросы. Она и так все знала. Его смех. Его стеснительность. Его любопытство. Его любовь. К каждому из них, но особенно к Северину.

Она услышала за спиной хруст веток и резко обернулась. Северин сменил форму стражника на темный костюм, а его растрепанные волосы ниспадали на лицо темными волнами. В лучах рассвета он выглядел как упрямый дух ночи, почему-то не растаявший поутру.

– Ну?

Он стоял на пороге, но не спешил заходить внутрь.

– Здесь ничего нет, – ответила она.

Лайла внимательно посмотрела на Северина: плотно сжатые челюсти, плечи напряжены. Она не видела его глаз, но была готова поспорить, что они покраснели.

Она пересекла комнату и подошла к нему. Юноша даже не шелохнулся. Лайла не отдавала себе отчета в том, что делает. Девушка осознала происходящее только в тот момент, когда взяла его за руки. Лайла крепко сжимала его ладони, хотя по ее пальцам пробегала дрожь. Словно его душа отшатнулась от ее прикосновений.

– Я ничего не нашла. Совсем. Ты меня понимаешь?

«Посмотри на меня, – мысленно попросила она. – Посмотри на меня».

И он посмотрел.

Его лиловые глаза источали холод. В его взгляде она видела отражение своей вины. Что они сделали не так? Почему позволили Ру-Жуберу поймать и мучить Тристана? Они просто стояли друг напротив друга, взявшись за руки. Из-за полумрака, который все еще стоял на улице, им казалось, что этот момент растает вместе с остатками ночи. Вероятно, в этой пустой тишине каждый из них мог почувствовать чужой пульс и убедиться, что он не один.

Прошла секунда. Затем две. Они оба чувствовали облегчение, ощущая тепло прикосновения. На третью секунду Северин отпустил руки. Он всегда делал это первым.

Лайла спрятала руки в карманы, ее лицо горело.

Северин кивнул в сторону «Эдема».

– Гипнос скоро будет здесь.

– Ты… Ты собираешься рассказать ему о том, что Ру-Жубер хочет его Кольцо в обмен на Тристана?

Взгляд Северина погас.

– Ты спрашиваешь, предам ли я его?

Да.

– Нет, конечно нет! – воскликнула она. – Ты так не поступишь, правда?

Он поднял бровь.

– По-твоему, я похож на волка в овечьей шкуре?

– При определенном освещении.

Уголок его губ дернулся. Призрак улыбки.

– Я больше не попадусь в чужие силки, – сказал он. – Правда, я собираюсь расставить свои.