Золотые волки - Рошани Чокши (2019)

Зофья ничего не увидела, но почувствовала, как ее кожи коснулась легкая дымка. Один за другим люди морщили носы и отходили от Гипноса, расчищая путь до выставки. Когда они наконец добрались до павильона, Гипнос закрутил набалдашник трости и улыбнулся.

– Я нанял мастера Творения со способностями разума, чтобы он создал для меня человекоотталкиватель. К сожалению, его эффект длится не дольше минуты, но, как элемент трости, он работает просто отлично.

Энрике почувствовал легкий укол зависти.

– А моя трость загорается ослепляющим светом.

Зофья почувствовала гордость, ведь это она сделала трость для Энрике. Гипнос задрал подбородок.

– А моя трость…

Зофья не стала обращать внимание на его слова. Ей было неинтересно слушать, как два парня хвастаются тростями.

В конце улицы, заставленной сувенирными палатками и небольшими отчаянно завлекающими посетителей кафе, виднелась металлическая арка Машинной Галереи. Ее экспонаты должны были привести человечество в новый век прогресса. Рядом с Галереей находилась Выставка Колониального Язычества. Еще с утра Гипнос отправил своих стражников охранять вход, и теперь они расступились, пропуская их вперед. В это ночное время большинство туристов уже покинуло павильоны выставки, чтобы посмотреть салют.

Как и прежде, внутри стояли ряды витрин, освещенные лампами. На каждой витрине была объясняющая подпись и название страны, из которой прибыл артефакт. Зофья достала из сумочки мнемо-жучок.

Стена, в которой был скрыт тескат, возвышалась над Зофьей. При росте в метр пятьдесят она никогда не чувствовала себя маленькой, но сейчас будто сжалась. Зофья видела голограмму, спрятанную в костяных часах. Костяной зал, с большим напольным узором, напоминавшим логарифмическую спираль. Проходы, выстроенные из черепов.

В большинстве случаев она не принимала участия в кражах, а ждала всех в условленном месте, вмешиваясь лишь при необходимости. Она никогда не была на передовой линии и не руководила процессом. Зофья тяжело сглотнула, стараясь не обращать внимания на дурное предчувствие. Все изменилось. Тристан нуждался в ней, и она его не подведет.

Серебряная ткань, которую девушка изготавливала несколько часов, выскользнула из ее рук и упала на пол. Зофья собралась с мыслями, посмотрев на рукава своего платья и сосчитав все стежки. С двух противоположных сторон к стене подкрались Гипнос и Энрике.

Зофья притворилась, что рассматривает один из артефактов на подсвеченной витрине. Затем она тихо прошептала:

– Вперед.

Гипнос и Энрике схватились за края ткани, растягивая ее по всей длине стены. Сама по себе ткань была устойчива к любым повреждениям, но ее все еще можно было оторвать от стены, поэтому она добавила в волокна сотворенный клей. Даже если кто-то окажется в павильоне после их ухода, он не сможет снять ткань с этой стороны стены.

Гипнос и Энрике одновременно стукнули каблуками. В их подошвах были спрятаны сотворенные ходули, которые мгновенно подняли их под потолок. Серебряная ткань вытянулась вверх, как перевернутый водопад, и накрыла всю стену от пола до потолка.

Когда с этим было покончено, Зофья достала мнемо-жучок. Она потерла маленькую кнопку на его правом крыле и почувствовала жужжащую вибрацию. Внешний механизм жучка требовал навыков, связанных со способностью материи, но внутренний механизм работал за счет разума. Устройство было соединено с ее мозгом и могло запоминать, и воспроизводить все, что она видела своими глазами.

– Что мне сделать, милая? – спросил Гипнос. – Спеть? Станцевать?

– Почему я должен быть на виду у мнемо-жучка? – жалобно спросил Энрике. – Можно я отойду в сторону?

– Что бы сделал Северин?

– Наверное, выглядел бы привлекательно и загадочно, задумчиво уставившись в одну точку.

– И жевал бы гвоздику, – добавила Зофья.

Энрике усмехнулся.

– Точно.

– Сейчас? – спросил Гипнос.

– Еще нет, – сказала Зофья.