Падшие - Дэвид Балдаччи (2019)

Амос обвел взглядом изящную мебель, дорогие на вид ковры, сияющую нержавейкой кухню на фоне голых кирпичных стен. В дальнем углу был оборудован миниатюрный тренажерный зал с гантелями, турником, набивными мячами. Имелись здесь эллиптический тренажер, велотренажер и прочие подобные машины, больше похожие на какие-то хитроумные орудия пытки.

– Неудивительно, что вы в такой отличной форме, – заметил Декер.

– Нечасто выдается позаниматься, – отозвалась Синди. – Дел по горло.

Оглядывая дорогущую обстановку, Декер не удержался:

– М-да, чаевые у вас и впрямь хорошие.

– Это не только чаевые. Вообще-то «Меркурий» принадлежит мне.

– Угу, слыхал про такое. Унаследовали от своего старика?

– Именно так.

Он смотрел, как она снимает джинсовую куртку, которую надела перед выездом, и вешает ее на металлическую стойку, придвинутую к входной двери.

– Сколько вам, двадцать два?

– Вы мне льстите. Вообще-то почти тридцать.

– Примерно как моей напарнице. И все же вы довольно молоды для хозяйки бара.

– Ну, как вы уже успели заметить, он достался мне по наследству.

– Но вы, похоже, и сами неплохо справляетесь. Насколько я понимаю, в бизнесе вы дока.

– От отца переняла. Хороший был учитель.

– А что с ним случилось?

– Умер.

– Это-то я понимаю. А как?

– Инфаркт.

– Очень сожалею.

– Хотите выпить?

– По-моему, мне уже хватит. Есть просто газировка?

Синди выдвинула ящик из холодильника, бросила ему бутылку минералки.

– Это будет получше.

Себе она налила на три пальца джина «Бомбейский сапфир» из голубой бутылки, разбавила тоником, добавила кружок лимона, ломтик лайма и три увесистых кубика льда из встроенного в кухонную стойку ледогенератора. Чокнулась стаканом с его пластиковой бутылкой.

– А так для вас лучше? – спросил он, показывая на ее коктейль.

– На работе я не пью – правило бармена номер один. Но перед сном действительно люблю пропустить стаканчик. И ничего, кроме этого «Сапфира», не употребляю.

Она скинула туфли и пристроилась на диване напротив кухонной зоны, уютно поджав ноги. Махнула Декеру на кресло напротив.

Тот тоже уселся и отхлебнул воды из бутылки, изучая ее внимательным взглядом:

– Насколько я понимаю, вы родом отсюда?

– А вот и ошиблись. Я родилась в Филадельфии.

– Но отец-то ваш из этих краев, раз у него был этот бар? Кстати, после вашего появления на свет Бэронвилл уже явно не процветал. Зачем понадобилось менять «город братской любви»[36] на такую глушь?

Синди пожала плечами:

– Мне тогда был всего годик, это без меня решили. – Помолчав, она добавила: – Ладно, раскрою карты. У меня мама отсюда. Они познакомились в колледже. Ему всегда хотелось обзавестись баром. А тут как раз подвернулся подходящий вариант – и пожалуйста. Иногда это все, что требуется для коренных перемен в жизни, – просто мечта.

– А где сейчас ваша мама?

– Хороший вопрос.

– В смысле, вы не знаете?

– Сегодня здесь, завтра там… Она ушла от отца, когда я была совсем маленькой, и с тех пор я ее не видела.

– Сочувствую.

– Не стоит. Мне и с одним родителем жилось неплохо. Папа был в этом смысле молодец.

– Вы ее помните?

– Не особо. Я была слишком мала. Думаю, это только к лучшему. Как можно скучать по тому, кого на самом деле практически не знал?

– Наверное, вы правы.

Она пригубила свой джин:

– Так что там все-таки с Джоном? У него какие-то неприятности?

– А вы, гляжу, и впрямь сильно переживаете за парня, который для вас не более чем обычный клиент среди множества прочих.

– Он – очень хороший клиент. И просто хороший человек, на которого незаслуженно навалилось слишком много всякой дряни.

– Примерно такое впечатление и у меня сложилось в тот вечер в баре.