Бремя молчания - Хизер Гуденкауф (2010)

— Как ты, нормально? — спрашиваю я, и ты киваешь. — Это хорошо, — говорю я. Ты придирчиво оглядываешь меня и хмуришься. Я уверяю тебя, что со мной ничего страшного не случилось. И вдруг ты, к моему удивлению, откидываешь край одеяла и хлопаешь ладошкой по простыне. Я осторожно присаживаюсь к тебе, стараясь не задеть капельницу. Больничная койка узкая, но я кое-как укладываюсь сбоку.

Дома тебе иногда не спалось. Ты приходила ко мне, ложилась рядом, и я рассказывал тебе сказки. Иногда известные, вроде «Красной Шапочки» или «Трех поросят». Но чаще я придумывал их сам — про вас с Петрой. Как будто вы с ней принцессы и у вас замечательные приключения. По-моему, мои сказки тебе тоже нравились. Мне кажется, что ты и сейчас с удовольствием послушаешь такую сказку. Не знаю, с чего начать. После всего, что случилось сегодня, глупо рассказывать про Пряничного человечка, который от бабушки убежал, и от дедушки убежал, и от свиньи, и от коровы, и от лошади — от всех, кроме лисы. И тут мне в голову приходит одна мысль. Наверное, это глупо: если бы мама услышала, что за сказку я тебе рассказываю, она бы наверняка отругала меня или даже выпорола. И все-таки я начинаю:

— Жили-были две принцессы, одну звали Калли, а другую — Петра. Они обе были очень красивые и умные, и были они лучшими подругами. Правда, им не очень нравилось наряжаться и вертеться перед зеркалом. Они понимали, что гораздо важнее быть умными и смелыми. Калли и Петра вместе пережили много чудесных приключений: они сражались с драконами, ведьмами и троллями. Но только вот беда — принцесса Калли все время молчала. Никто не знал, почему она молчит. Она не говорила — и все. Молчание не мешало ей оставаться умной и храброй. Кроме того, принцесса Петра говорила за них обеих. Да, они отлично понимали друг друга. Петра, бывало, произносила волшебные слова, а Калли взмахивала волшебной палочкой, и огнедышащий дракон падал замертво, а злобная старая ведьма превращалась в слизняка.

Тут ты улыбнулась, потому что я напомнил тебе твою любимую сказку — про то, как вы с Петрой превратили ведьму в слизняка.

— И вот однажды принцесса Калли и принцесса Петра заблудились в лесу. — Тут я умолкаю и смотрю на тебя.

Ты как будто немного испугана, но не хочешь, чтобы я замолчал, поэтому я продолжаю. В эту минуту открывается дверь, в палату входит врач — тот, с дурацким галстуком. Я умолкаю было, но доктор жестом велит мне продолжать. Он только быстро нас осмотрит.

— И вот принцесса Калли и принцесса Петра заблудились в лесу. А ведь ходить в лес одним, без взрослых, им не разрешали. Поэтому их отвел туда отец принцессы Калли.

Я снова смотрю на тебя. Ты хмуришься и качаешь головой. Значит, я не угадал? Я начинаю снова:

— Нет, все было не так. Принцесса Калли и принцесса Петра пошли в лес сами… — Ты снова качаешь головой: нет. Я спрашиваю: — Какой-то чужой человек увел принцессу Калли и принцессу Петру в лес?

Снова нет. Похоже, ничего у меня не получается. Я смотрю на доктора Хигби. Он сидит на стуле в углу палаты — в таком месте, где ты его не видишь, и несколько раз кивает, чтобы я продолжал.

— Отец, который выпил черное зелье, отвел в лес только одну принцессу Калли…

Ты глубоко вздыхаешь и киваешь. Вот оно!

Мартин

Я ощупываю голову. В том месте, куда пришелся удар, что-то мягкое и липкое. Вой сирен все ближе; я вздыхаю с облегчением. Что же я наделал? Кем себя вообразил? Полубогом, который способен вершить правосудие… А ведь я не способен убить — даже самого подлого мерзавца… Я полный идиот. Меня душил гнев, мне хотелось отомстить, и что вышло? Я все испортил! Шарю по земле. Где револьвер? Гриф выбил его у меня. Револьвера нигде нет. И Антония пропала… Я и ее не защитил. Голова кружится; меня тошнит. Трогаю голову. На ней огромная шишка. Чтобы не упасть, я прислоняюсь к стене сарая.