Душа зла - Максим Шаттам (2015)

— Ну… в общем-то, да. Как может быть иначе? Если бы там был еще и другой ребенок, должны были сохраниться какие-либо следы его существования, не правда ли? Удостоверение личности, водительские права, информация о приеме на работу… Хотя бы свидетели. То есть об этом было бы известно! Социальные службы все-таки достаточно компетентны! В наше время невозможно иметь ребенка и прятать его от остального мира, по крайней мере, уж не двадцать лет подряд точно! Да и потом, зачем семье Бомонт было скрывать его так долго? Мы же не в телевизоре, здесь люди не думают о том, чтобы создать сенсацию в ущерб реальности.

— И все же криминальная реальность выглядит порой настолько невероятной, что, попади она на экран, она казалась бы совершенным безумием, — возразил Митс.

Лица присутствующих окаменели. Лиланд был единственным ребенком в семье Бомонт, и вместе с его смертью прервался всякий след, способный объяснить феномен найденных образцов ДНК.

— А можем ли мы предположить, что речь идет о старом окурке, сохраненном до настоящего времени, чтобы направить нас по ложному следу? — поинтересовался Бентли Котленд.

Крейг пожал плечами.

— Теоретически да, однако он не выглядит как старый высохший «бычок» или как будто его все это время держали в холодильнике…

— Не подходит, — перебил коллегу Ллойд Митс. — Этот тип пришел на стоянку, не подозревая о западне, у него практически не было шансов вырваться из нее, догадайся он о чем-либо, он не стал бы рисковать и являться туда.

— Ллойд прав, — согласился Бролен. — Если убийца хотел направить нас по ложному следу, он бы оставил окурок рядом с жертвой, в этом для него не было бы ни малейшего риска.

— Но тогда что это означает? — загремел капитан Чемберлен, от нетерпения и нервного напряжения почти превратившийся в готовую лопнуть фортепианную струну. — Откуда взялась эта ДНК на окурке?

Воцарилось молчание. Шестеро мужчин смотрели друг на друга. Все думали об одном и том же, но никто не решался высказать мысль вслух. Лишь Бентли в который раз не разделял точку зрения остальных членов группы. Решительно он не был создан для работы копом: не проходило и дня, чтобы он не поздравлял себя с тем, что не служит в полиции.

Наконец Салиндро попытался нарушить молчание:

— Может, это и был Лиланд собственной персоной…

И, несмотря на то что все полицейские знали: Лиланд мертв и похоронен, никто не рискнул заметить, что это невозможно. Слишком уж часто они повторяли это прежде.

Бролен решил, что настало время поделиться с коллегами своей находкой:

— Слушайте, с помощью Джульет мне кое-что удалось обнаружить…

— Джульет? Опять последняя жертва Лиланда, да? — перебил его Бентли Котленд. — Я уже просил вас не называть ее жертвой. С ней все в порядке.

— Вы хотите сказать, что втянули в расследование гражданское лицо? — удивился Бентли, в голосе которого прозвучал оттенок сарказма, отчего в глазах окружающих он стал еще более мерзок.

— Она знает о Лиланде больше, чем кто-либо, она видела его рядом с собой!

— Я-то полагал, что здесь специалист по убийствам — вы!

— Котленд, вы начинаете меня…

— Вас — что?

Бролен вскочил с угрожающим видом.

— Спокойно, господа! — приказал капитан Чемберлен. — Джошуа, вы устали, мы все тоже порядком утомились, самое время успокоиться. А вас, Котленд, я попрошу оставлять ваши комментарии при себе. Если инспектор Бролен сообщил информацию о расследовании гражданскому лицу, значит, это было сделано с моего ведома, и не стоит вам в это вмешиваться!

— Ваша манера работать мне не нравится.

— Очень хорошо, но пока что окружной прокурор Глейт прислал вас сюда учиться, и сами вы еще не стали прокурором, так что помолчите.

В глазах Котленда вспыхнули искорки. Однажды они ему за это заплатят. Когда он вступит в должность, он сделает все возможное, чтобы их работа была тяжелой и безрадостной.