Завещание - Джон Гришэм (1999)

— У меня очень хороший сыщик, — сказал он. В комнате царила напряженная тишина. — Вчера, получив, так же как и вы, копию письменного объяснения ответчицы, я позвонил своему детективу. Через три часа он сообщил мне: двадцать второго декабря Нейт О'Рейли вылетел из аэропорта имени Даллеса в Сан-Паулу. Оттуда — в Рио-Гранде, а потом прибыл в маленький городок, который называется Корумба. Там он оставался почти три недели, потом вернулся в Вашингтон.

— Может, он просто проводил там отпуск? — пробормотал Брайт, он был заинтригован, как и все остальные.

— Я в этом сомневаюсь. Последнюю осень О'Рейли провел в клинике. Он выходил из запоя, когда Трой покончил с собой. Его выписали из клиники двадцать второго, и в тот же день он улетел в Бразилию. Эта поездка преследовала только одну цель: найти Рейчел Лейн.

— Как вы все это раскопали? — спросил потрясенный Йенси.

— Это было не так уж трудно. Особенно то, что касается сведений о его перелетах. Любой хакер может с легкостью добыть эту информацию.

— А как вам удалось узнать про клинику?

— Осведомители.

Повисла долгая пауза, все переваривали услышанное.

Они одновременно и презирали Хэрка, и восхищались им.

Он всегда располагал сведениями, которых они добыть не могли, но теперь они были в одной команде.

— Эту информацию мы будем держать про запас, — сказал Хэрк. — А пока бесстрашно бросимся вперед и яростно опротестуем завещание. Не станем даже указывать на нелегитимность участия Рейчел Лейн в процессе. Но если она так и не появится лично и не пришлет официального заявления, это будет означать, что она не желает принимать наследство.

— Я в это никогда не поверю, — заявил Брайт.

— Потому что вы — адвокат.

— А вы кто?

— Тоже адвокат, но не такой жадный. Верите вы или нет, Уолли, но в мире есть люди, для которых деньги не являются единственной жизненной мотивировкой.

— Их человек двадцать, — вставил Йенси. — И все они — мои клиенты.

Смех немного разрядил обстановку.

Глава 43

Конверт был коричневый, размером немного больше, чем обычные официальные конверты.

Кроме хьюстонского адреса представительства ВОМП, на нем отчетливым черным шрифтом значилось:

«Для Рейчел Лейн, миссионерки, работающей в Южной Америке.

Лично и сугубо конфиденциально».

Его вручили клерку, отвечавшему за корреспонденцию.

Тот несколько минут внимательно изучал конверт, потом отправил наверх, инспектору. Письмо путешествовало все утро, пока, по-прежнему нераспечатанное, не легло на стол Нивы Колльер, координатора южноамериканских миссий.

Она недоверчиво осмотрела его — никто не знает, что Рейчел Лейн — миссионерка ВОМП. Никто, кроме нее, Нивы Колльер.

Очевидно, никто из тех, в чьих руках побывало сегодня письмо, не связал имя адресата с газетной шумихой о наследстве Филана. Было утро понедельника, сотрудники еще не раскачались после выходных.

Нива заперла дверь. В конверте было письмо с шапкой «Всем, кто может иметь к этому отношение» и конверт поменьше с сургучной печатью. Нива прочла письмо вслух, потрясенная тем, что кто-то хоть отчасти осведомлен о том, кто такая Рейчел Лейн.

«Всем, кто может иметь к этому отношение.

Вложенное письмо предназначено Рейчел Лейн, одной из ваших миссионерок, работающей в Бразилии. Убедительно прошу переслать его адресату, не вскрывая.

Я встречался с Рейчел Лейн две недели назад. Нашел ее в Пантанале, где она живет в племени ипиков, как вам известно, уже одиннадцать лет. Мой визит был связан с ведущимся в настоящее время судебным разбирательством.

К вашему сведению, у Рейчел Лейн все в порядке. Я обещал ей, что ни при каких условиях никому не раскрою ее местонахождение. Она не желает, чтобы ее тревожили по каким бы то ни было юридическим делам, и я дал ей такое обещание.