Лабиринт Осириса - Пол Сассман (2013)

Повернулся и начал снова ощупывать каменную преграду в конце тоннеля. Сверху вниз, из стороны в сторону. Неприступная от начала века и такая же непроходимая, как тогда, когда он на нее натолкнулся. Ни трещины, ни бреши, никакой возможности обойти. Мертвый тупик. Во всех смыслах этих слов.

Он стукнул кулаком по камню. Если бы события развивались в кинофильме, подумалось ему, то в этот момент открылась бы какая-нибудь потайная дверь. Но теперь ничего подобного не случилось, и Халифа повернул назад, методично ощупывая стену от пола до потолка в надежде, что существует один шанс на миллион, что он пропустил боковой проход. Хотя понимал, что этого не могло быть: стены слишком близко отстояли друг от друга, чтобы даже в кромешной темноте он не почувствовал отверстия. И все же любое действие казалось лучше, чем сидеть и, считая минуты, часы и дни, ждать, когда за ним наконец придет смерть и избавит от мучений. Наверное, так считал Самюэл Пинскер, но Халифа не хотел умирать, как англичанин. Он вообще не хотел умирать, и точка.

Выработав своеобразный ритм, он делал шаг вперед, опускался на колени, ощупывал стены, затем поднимался на цыпочки и дотрагивался до потолка. Снова несколько сантиметров вперед, на колени, ладони прижаты к камню, ощупывают путь…

Не было необходимости так тщательно, до миллиметра, исследовать проход, но методичность необъяснимо успокаивала. И еще: своей медлительностью продвижения к главной галерее он отдалял момент, когда раз и навсегда пришлось бы признать, что он обречен. Надежда жила, пока еще оставалась стена, которую он ощупывал. Крохотная, но все-таки надежда. Вот когда стена кончится, а выход не будет найден, можно предаваться отчаянию.

Несколько сантиметров вперед, на колени, ладони прижаты к камню, ощупывают путь…

Халифа добрался до места, где валялись черепки, – грубые, толстые осколки, вероятно, от разбитого сосуда для хранения продуктов. Еще через несколько метров провел рукой вверх от пола и нащупал неглубокую выбоину в камне. Такую же он обнаружил, когда двигался по тоннелю в сторону тупика, но та, насколько он помнил, находилась на уровне плеча. А эта – на высоте колена. Или это была одна и та же выемка и его подвела память? В адской черноте трудно поручиться за свои ощущения. Халифа застыл, исследуя выемку кончиками пальцев. В глубину не больше пары сантиметров – скорее похоже на зарубку. Гладкая на ощупь, с округлыми краями. Он точно помнил, что та, другая, была глубже и не такая ровная. Следовательно, здесь были две разные выемки. Он провел руками вверх по стене. Пальцы наткнулись еще на одну выбоину – на уровне бедра, выше – против груди и на четвертую – на уровне плеча. Именно эту он обнаружил раньше. Никаких сомнений: та же глубина, тот же бугорчатый нижний край. Четыре выемки друг над другом в гладко отесанной стене. Интересно.

Халифа поднял руки вверх, дотянулся до потолка и… обнаружил отверстие.

Сердце учащенно забилось. Он привстал на цыпочки и обвел отверстие кончиками пальцев. Квадратное, примерно полметра на полметра, аккуратно вырубленное прямо посередине потолка. Словно нижняя точка дымохода. Он прошел прямо под ним, когда двигался в сторону тупика.

Халифа подпрыгнул с поднятыми над головой руками, но пальцы не наткнулись на камень. Вернувшись несколько метров по тоннелю к тому месту, где лежал разбитый кувшин, набрал горсть черепков. И снова встав под отверстием, начал подбрасывать один за другим вверх. Судя по всему, «дымоход» уходил довольно высоко. Еще один тупик? Или путь эвакуации? Пустые рассуждения: Халифа понял – ему ни за что не подняться к потолку и не забраться в трубу.

Если только…

Он повернулся к противоположной стене и нащупал еще четыре выемки. Такого же размера, как напротив, и примерно на той же высоте.