Лабиринт Осириса - Пол Сассман (2013)

– И хорошо. Эти транснациональные корпорации зарвались – убивают в буквальном смысле слова. Крадут, занимаются эксплуатацией, устраивают свалки, загрязняют среду, уходят от налогов, втираются в доверие к самым абсурдным режимам на планете. Нет ничего такого, на что бы они не пошли, чтобы получить прибыль. Для них не существует морали, и никакая махинация не кажется им подлой. И поскольку они, как правило, действуют в странах слишком слабых, бедных или пронизанных коррупцией, чтобы противостоять корпорациям, им всегда все сходит с рук. Но вот их грязные секреты стали появляться в Интернете. – Он сделал жест в сторону ноутбука. – Сеть не только великий демократизатор нашего времени, это еще величайший зал суда. Информация проникает в массы и становится… как бы поточнее выразиться… вирулентной?

– Вирусной.

– Вот именно. Внезапно весь мир узнает, чем они занимаются, и у них под ногами возникает ад. У их офисов появляются пикетчики, их начальство в панике, их компьютерные системы становятся объектами атак хакеров, их корпоративный имидж летит ко всем чертям, биржевой индекс падает. – Яарон удовлетворенно кивнул. – Я никогда не ратовал за то, чтобы правил закон толпы, но невольно испытываешь злорадство, наблюдая, как негодяев лечат их же пилюлями. Название говорит само за себя – «Немезида», богиня возмездия. Пройдитесь по сайту, многое узнаете.

Редактор взял трубку и снова раскурил. Бен-Рой смотрел на распухшее мужское лицо на экране и гадал, каким образом это все связано с убийством Ривки Клейнберг.

– Они израильтяне, эта группа? – спросил он.

– Думаю, у них в каждой стране своя ячейка. Именно так работают подобные организации: свободный коллектив, а не единая однородная структура. Хотя, честно говоря, мне мало об этом известно. Как, вероятно, и всем. Поэтому было бы большой удачей взять интервью у одного из них. Если бы получилось.

– Не получилось?

– Знакомый Ривки в последний момент струхнул. Все было условлено, но когда она явилась брать интервью… – Яарон рубанул по воздуху рукой. – Должен признаться, я где-то сомневался, существовал ли вообще ее знакомый. Ведь эти ребята никогда ни с кем не разговаривали и какого черта вдруг почему-то решили сделать исключение для такого малотиражного журнала, как наш…

Он выпустил очередное колечко дыма и сложил руки.

– Ривка никогда бы в этом не призналась, но увольнение из «Гаарец» крепко по ней стукнуло, подорвало уверенность в себе. У меня мелькнула мысль… уж не старается ли она доказать… что по-прежнему способна работать. Писать забойные материалы. Меня-то убеждать ей не требовалось, но, может, она хотела убедить себя… – Он пожал плечами. – Кто знает? Не исключено, что я не прав. Она же не поднимала вокруг этого дела шумихи. Только сообщила, что нашла подход к кому-то из группы, но когда приехала в Мицпе-Рамон брать интервью…

Внимание Бен-Роя стало рассеиваться, но при упоминании о Мицпе-Рамон он вскинул голову. Это был пункт назначения на автобусном билете, которым Клейнберг воспользовалась за четыре дня до убийства. В первый раз с начала допроса он ощутил «звоночек» адреналина. Такой «звоночек» он слышал всегда, когда ему казалось, что он на что-то напал.

– Вы в курсе, кто был тот человек, у которого она собиралась брать интервью? – Задавая вопрос, Бен-Рой склонился над столом.

– Помнится, Ривка говорила, что это ее старый друг. – В глазах Яарона мелькнуло удивление от того, как внезапно преобразился и стал настойчивым голос полицейского. – А кроме этого… – Он беспомощно пожал плечами… – Она печально славилась тем, как оберегала свои источники. Мне лишь известно, что она проделала весь путь через Негев только для того, чтобы выслушать, как ее знакомый сказал, что интервью не будет. На этом дело и кончилось.

В голове у Бен-Роя щелкало, как в распределительном щите коммутатора, – он пытался нащупать связь.

– Госпожа Клейнберг в последнее время не упоминала об этом человеке?