Исчезнувшая армия царя Камбиса - Пол Сассман (2004)

— Слышал кое-что. Неясные намеки. Словечко там, словечко здесь.

— Ну-ну?

Голос Сулеймана снизился до шепота:

— Захоронение. — И?..

— Необычное захоронение. Ему нет цены.

Халифа выплеснул на песок чаинки.

— Где?

Его собеседник кивнул на холмы.

— Где-то там.

— Места там много. А точнее?

Сулейман покачал головой.

— Ты уверен? — Да.

Наступила тишина. В раскаленном воздухе резко пахло горячим асфальтом. Где-то за постройкой, в тени которой они сидели, истошно завопил ишак. Ярдах в пятидесяти супружеская чета европейцев отчаянно торговалась с таксистом.

— Чего все так боятся, Сулейман? В чем дело?

Молчание.

— Кто тут у вас объявился?

Приятель поднялся со скамьи, его правая рука безошибочно нашла оба стакана. Вопроса инспектора он, казалось, не слышал.

— Сулейман! Что это за люди?

Тот медленно захромал к туалетам. Не оборачиваясь, тихо обронил:

— Люди Саиф аль-Тхара. Его имя наводит здесь ужас. Извините, инспектор. Мне пора. Был рад повидаться.

Он с трудом поднялся по приставной лестнице в трейлер, закрыл дверцу.

Халифа закурил.

— Саиф аль-Тхар. Интересно, как я узнал, что это будешь именно ты?

АБУ-СИМБЕЛ

Сдвинув бейсболку на глаза, молодой египтянин растворился в толпе. Ничто не выделяло его из многочисленных туристов, сгрудившихся у подножия четырех гигантских статуй, если не считать негромкого бормотания да отсутствия всякого интереса к каменным исполинам. Нет, внимание юноши привлекали фигуры трех одетых в черную униформу полисменов, которые сидели ярдах в двадцати от него на широкой скамье. Бросив взгляд на часы, парень снял с плеч рюкзак, начал возиться с застежками.

До полудня было еще далеко. Из двух автобусов выбирались рослые американцы, все в одинаковых оранжевых майках. Вокруг прибывших туристов мгновенно засуетились торговцы.

Молодой египтянин опустился на колено и принялся копаться в рюкзаке. Слева от него к призывно размахивавшему флажком гиду спешили гости из Японии.

— Дворец построен фараоном Рамсесом II в тринадцатом веке до Рождества Христова, — громко начал свои объяснения гид. — Он сооружался в честь богов Ра-Харахти, Амона и Птаха…

Один из полисменов всматривался в шевелившего губами юношу. Двое других курили и беспечно болтали о чем-то.

— В четырех сидящих статуях запечатлен образ богоподобного правителя Рамсеса. Каждая имеет более двадцати ярдов в высоту…

К небольшой группе, в центре которой стоял гид, начали с жизнерадостным смехом подходить американцы. Один, держа перед собой видеокамеру, выкрикивал команды супруге: сделай шаг влево, подними голову, улыбнись. Юноша выпрямился, но его правая рука по-прежнему оставалась в рюкзаке. Не сводивший с него глаз полисмен подтолкнул локтем своих товарищей, и те послушно повернули головы в сторону молодого человека.

— Расположенные у ног Рамсеса фигуры поменьше — это его мать Муттуйа, любимая жена Нефертари и дети…

Бормотание юноши сделалось громче, и кое-кто из туристов начал оглядываться. Египтянин прикрыл глаза, широко улыбнулся, выхватил из рюкзака автомат и потряс им над головой. Левой рукой он сорвал бейсболку: лоб пересекал глубокий вертикальный шрам.

— Саиф аль-Тхар! — с торжеством возгласил парень, направил оружие на толпу и нажал курок.

Вместо выстрелов раздался лишь сухой щелчок.

Вскочившие полисмены судорожно пытались достать из поясных кобур свои «кольты». Туристы обмерли, от ужаса никто не пошевелился. В этот момент юноша передернул затвор, его палец вновь лег на курок.