Седьмая чаша - Кристофер Сэнсом (2010)

В начале 1543 года атаки против протестантства были предприняты и в парламенте. Епископ Боннер возобновил кампанию преследования радикалистов в Лондоне. В тот год парламент принял суровый закон, направленный против реформаторов, фактически запретивший рабочим сословиям и женщинам читать не столь давно появившуюся Библию на английском языке, экземпляр которой во времена Кромвеля имелся в каждой приходской церкви. Я весьма благодарен сотрудникам библиотеки колледжа Святого Иоанна в Кембридже, позволившим мне полистать экземпляр Библии 1539 года, принадлежавший, возможно, самому Томасу Кромвелю. Именно ее фразеологию я использовал, цитируя Книгу Откровения, хотя и немного изменил правописание, бытовавшее в эпоху Тюдоров.

Неоценимую помощь оказала мне книга Сьюзан Бриджен «Лондон и Реформация» (Оксфорд, 1989 г.), в которой, в частности, рассказывается о преследованиях «сектантов» в Лондоне и охоте на тех, кто отступал от религиозных догм и осмеливался употреблять в пищу мясо во время Великого поста. В ее книге описывается Лондон, разделенный на приходы реформаторов и консерваторов. Радикалисты, считавшие себя гонимыми святыми, часто утешались верой в то, что в Книге Откровения предсказан скорый конец «зверя» в лице Рима. В то время многие, подобно сегодняшним христианским фундаменталистам, были убеждены в том, что живут в последние дни перед Армагеддоном, и повсюду видели «верные приметы» приближающегося апокалипсиса. Они воспринимали неизбежное, по их мнению, жестокое уничтожение человечества как нечто само собой разумеющееся. Удивительное сходство между пуританами эпохи Тюдоров и нынешними фанатиками христианской веры прослеживается и в том, насколько избирательно они читают и цитируют Библию, какое чрезмерное внимание уделяют Книге Откровения, как слепо уверены в своей правоте и каким языком излагают свою точку зрения. Что касается Книги Откровения, то я разделяю мнение Гая относительно того, что, когда после долгих колебаний первые отцы церкви все же решили включить ее в христианский канон, они выпустили в мир нечто весьма опасное.

Леди Кэтрин Парр стала супругой Генриха VIII в июле 1543 года. Венчанию предшествовали несколько месяцев настойчивых ухаживаний со стороны короля. Много лет спустя, уже будучи королевой, Кэтрин призналась, что в отличие от своих предшественниц не имела ни малейшего желания выходить замуж за монарха. Возможно, отчасти это объяснялось нежными чувствами, которые она испытывала по отношению к сэру Томасу Сеймуру. Нельзя сказать наверняка, симпатизировала ли Кэтрин Парр реформаторам уже в 1543 году. Мне думается, что да, поскольку в противном случае остается предположить, что она стала убежденной сторонницей реформ только после брака с королем. Но в последние годы жизни антипатия Генриха VIII по отношению к реформаторам неуклонно росла, делая такие воззрения крайне опасными. Поэтому второй вариант кажется маловероятным.

Взгляды врачей эпохи Тюдоров на психические заболевания были более разнообразны и глубоки, чем можно предположить. Как и любая другая отрасль медицины, тогдашняя психиатрическая наука основывалась на теории дисбаланса между «четырьмя жизненными жидкостями», питающими человеческое тело. Так, например, меланхоликам рекомендовалось чаще употреблять в пищу салат, поскольку он «холодный и влажный». Но вместе с тем многие врачи давали пациентам вполне разумные советы, поощряя меланхоликов или «удрученных», как почтительно называли страдающих депрессией представителей привилегированных классов, почаще выходить из дома, гулять на свежем воздухе, слушать музыку и вести приятные беседы.