Больная любовь - Джесс Хилл (2021)

Представители некоммерческих организаций, работающие в разных районах Южной Австралии, говорят, что им также известны женщины с детьми, которые укрываются в буше или спят в автомобилях, так как им некуда больше деваться. [12] По всей стране более чем треть всех оставшихся без крова женщин, обращающихся к благотворителям, оказались бездомными из-за абьюза в семье. [13] Список очередников на социальное жилье в штате Виктория в четыре раза длиннее, чем в Южной Австралии. В ней числится 82 000 человек, в том числе 24 000 детей. При этом в 2016–2017 годах власти ввели в строй всего 118 новых муниципальных квартир для нуждающихся[130]. Мы видим явное лицемерие со стороны чиновников, которые лишь на словах утверждают, что хотят покончить с домашним насилием. Если женщинам и детям некуда бежать, им ничего не остается, как идти на риск, пытаясь самостоятельно решить проблему. Пока правительства штатов не начнут инвестировать в доступное жилье и строительство кризисных центров, все остальные их стратегии по борьбе с абьюзом могут отправляться в мусорную корзину. При этом жертвам, спасающимся от насилия, нужен не только кров, им требуется особая защита. В приютах им обеспечена безопасность. Сотрудники прикладывают максимум усилий, чтобы хранить адреса убежищ в тайне. И все по одной причине: домашний тиран, узнав, что партнерша сбежала, с большой долей вероятности будет преследовать ее. Острая нехватка приютов означает, что женщинам и детям никто не гарантирует безопасность. В 2014 году некая Лейла Алави попыталась устроиться в десяток разных приютов, но все попытки потерпели неудачу[131]. В итоге ей предложили ваучер на проживание в гостинице в пригороде Сиднея Кинг-Кросс. Но она побоялась селиться там одна. Система не сработала, не дала шанс жертве угроз найти социальную поддержку и придумать план спасения. В итоге в январе 2015 года бывший муж отыскал ее и зарезал. [14]

Вот еще один пример. В 2017 году Ивонна ушла от мужа, Дона[132], – человека с криминальным опытом, ранее отсидевшего за нападение на предыдущую партнершу. У Ивонны жизнь тоже была тяжелой – психическое заболевание, наркомания. Всю сознательную жизнь она страдала от жестокого обращения со стороны мужчин. Добил ее эпизод, когда Дон запер ее в гостиной, заставил спать на голом матрасе, без кровати, и не пускал ее в туалет. Когда она мочилась на матрас, он бил ее по лицу. Женщине удалось позвонить в полицию. В беседе со стражами порядка она упомянула, что неделей ранее муж пытался душить ее, и показала следы. Полицейские попытались пристроить ее в приют, но мест не было. Они посоветовали обратиться в агентство Housing NSW[133], но Ивонна уже пользовалась его услугами и более не имела права на бесплатное временное жилье. Женщине не удалось укрыться в безопасном месте, ей пришлось вернуться в дом мужа. У нее просто не было другого выхода. В тот же вечер полицейские навестили эту квартиру, чтобы проверить, как дела у супругов. Дон сказал, что жена спит, но стражи порядка решили лично в этом удостовериться. Ивонна лежала без сознания с проломленным черепом. Ее отправили в больницу, где она и скончалась. Специальная комиссия, проверявшая материалы расследования, пришла к однозначному выводу – убийства бы не произошло, если бы в ту ночь жертва насилия была отправлена в приют. [15]

Сокращение строительства социального жилья приводит к тому, что места во временных убежищах освобождаются не быстро, так что новым пострадавшим негде укрыться.