Девушки из бумаги и огня - Наташа Нган (2019)

Падение и правда оказывается коротким, как и обещала Майна. Я приземляюсь неловко, подвернув ногу, и лодыжку пронизывает боль, но я стискиваю зубы и быстро откатываюсь в сторону, вслед за мной из люка падает Аоки. Я помогаю ей подняться, последней спрыгивает Майна – легко и изящно, с кошачьей грацией, и без труда приземляется на ноги.

– Теперь сюда, – говорит она, указывая вперед, в темный туннель.

Мы успеваем сделать всего несколько шагов, но тут за нашими спинами слышится тяжелый звук прыжка – за нами спустился кто-то еще.

– Стоять, – рычит грубый мужской голос.

Майна стремительным движением задвигает нас себе за спину. Здесь, внизу, в подвале под театром, темно, в воздухе висит запах дыма, но сверху через люк проникает отсвет пожара, отбрасывая причудливые красные блики. Ее лицо удивительно спокойно и собранно, когда она идет навстречу темной фигуре. Глаза ее кажутся совершенно белыми, лишенными радужек – сплошные белки, холодные, как лед. В них отражаются красные всполохи огня.

– Оставь нас, – приказывает она пришельцу. – Короля здесь нет.

Ее голос отдается от стен туннеля гулким эхом, холодный и размеренный.

Единственным ответом ей служит свист стали. Майна ловко пригибается, и катана свистит над ее головой. Мужчина снова поднимает клинок, но Майна опять уклоняется, отскакивает с дороги и перекатывается в сторону, чтобы избежать очередного удара. Уходя от следующего взмаха катаны, она внезапно подпрыгивает, и ее нога в прыжке сильно ударяет врага в плечо. Тот оступается и едва не падает, и Майна пользуется моментом, чтобы броситься ему на спину и локтем пережать горло. Он издает сдавленный крик, а она свободной рукой перехватывает его кисть, держащую катану, выворачивает ее и направляет клинок на него.

Сталь глубоко входит ему в грудь.

Все это происходит так быстро и плавно, одной серией переходящих друг в друга движений, что мужчина, похоже, не успевает понять, что именно с ним случилось. А потом издает предсмертный стон и падает лицом вперед.

Майна бросает труп на пол и поднимает глаза. Они все еще пустые и белые, как лед. А потом выражение полной сосредоточенности исчезает с ее лица, и глаза становятся прежними, тепло-карими.

– Леи, – она делает шаг ко мне, протягивая руки. Ее жест призван меня успокоить, но производит обратный эффект. Руки Майны в крови, и я отшатываюсь, содрогаясь всем телом.

– Ты и впрямь Сиа, – говорю я, не узнавая собственного голоса.

Она вскидывает голову, рисунок ее скул становится жестче.

– Я же тебе говорила…

– Нет, я имею в виду… ты – одна из Сиа.

Сейчас я говорю не о том, что слышала от нее – о ее родстве с исчезнувшим кланом воинов. Я имею в виду, что она сама – член клана Сиа.

Воин этого клана.

– Сейчас не время для разговоров, – обрывает она меня и проходит вперед по туннелю. – Где Аоки?

Я оглядываюсь и вижу маленькую фигурку на полу. Аоки в глубоком обмороке. Должно быть, потеряла сознание от страха. Я опускаюсь около нее на колени и проверяю дыхание и пульс.

– Она в порядке? – спрашивает Майна.

– Думаю, да.

Майна поднимает Аоки и вскидывает себе на плечо.

– Тогда идем.

Туннель оказывается не очень длинным. Он заканчивается еще одним люком, откинув который мы выбираемся наружу – в ночь, полную дождя и отсветов пожара. На площадке перед театром мы видим несколько черных повозок, помеченных единственным символом – акачи. То есть – Рука бога.

Это повозки имперских шаманов.