Royals - Рейчел Хокинс (2016)

Рядом со мной на сиденье лежит сумка, и я притягиваю ее ближе, наслаждаясь удивительной мягкостью кожи. Глиннис потребовала, чтобы я перестала носить свой потрепанный рюкзак и завела что-нибудь получше, на случай, если поблизости окажутся фотографы. Я хотела возразить из принципа, но она вручила мне эту прелестную сумочку, такую мягкую и дорогую, с шикарной фиолетово-зеленой клетчатой подкладкой и вышитым снаружи чертополохом – и я пропала.

Я вынимаю из сумки «Женский портрет», и Алекс, улыбнувшись, кивает при виде книги.

– Генри Джеймс? Одобряю.

Это мое программное чтение на лето, и я бы предпочла почитать что-нибудь про драконов. Но я улыбаюсь Алексу в ответ и помахиваю книжкой.

– Ты же знаешь, мы, Винтерсы, всегда стремимся к большему.

– В смысле? – уточняет Элли, выпрямившись, и мгновенно делается тверже камня.

– Я пошутила, – огрызаюсь я – и чувствую, как Алекс собирается с духом, чтобы пережить нашу очередную ссору.

Но он прирожденный дипломат – это очень полезный навык. Кашлянув, Алекс спрашивает:

– Элеонора рассказала тебе, куда мы едем, Дэйзи?

– На север, – отвечаю я. – Глушь. Горы. Килты. Лохматые коровы.

Эл по-прежнему глядит в окно, но уголок губ у нее приподнимается. Алекс посмеивается.

– Да, это ключевые моменты, конечно. Но место, куда мы едем, имеет особое значение для нашей семьи, в основном потому, что оно принадлежит нам.

Я опускаю книгу и смотрю на него, подняв брови:

– В отличие от Холирудского дворца?

Алекс кивает:

– Именно. Холирудский дворец и Эдинбургский замок принадлежат Шотландии. Конечно, мы живем там, но мы просто распорядители. А Бэрд-хаус – частная собственность. Мой прадедушка Александр выкупил его в тридцатые годы, чтобы было где отдохнуть с семьей… почувствовать себя обычными людьми.

– А, Малый Трианон, – говорю я, и теперь очередь Алекса удивленно поднимать брови.

Элли косится на меня, и я пожимаю плечами.

– Я читала про Марию-Антуанетту. Кстати, она вовсе не говорила: «Пусть едят пирожные»… но неважно. Малый Трианон – это был домик неподалеку от Версаля, где Мария-Антуанетта могла представить, что она обычный человек. Она доила коз, кормила овец и делала всё остальное, что, по ее мнению, делали крестьяне.

Алекс подавляет смех, превратив его в самый фальшивый на свете кашель.

– Э… да. Но клянусь, мы едем туда не для того, чтобы изображать крестьян.

– А вы наденете килт? – спрашиваю я, и Алекс кивает.

– Нас не пустят в горы, если я этого не сделаю.

– Ну и славно, – отвечаю я.

Алекс улыбается – настоящей улыбкой, которую я нечасто вижу на лице у него и у Эл. И это здорово. Еще одно напоминание о том, что без нелепого королевского антуража Алекс – просто славный парень, который приносит радость моей сестре и, кажется, не приходит в ужас от меня.

Мы едем на север, и хоть я и пытаюсь читать, но постоянно отвлекаюсь на виды за окном. Сначала всё выглядит самым обычным образом. Шоссе, указатели, придорожные кафе. Но постепенно холмы делаются выше и скалистее. На вершинах самых высоких гор даже лежит снег. Вскоре я уже сижу, буквально прижавшись носом к стеклу. Это Шотландия, которой я ждала. Раньше, когда мы сюда приезжали, то бывали только в городах. Эдинбург, Глазго… я никогда не видела настоящую Шотландию.

Подскакивая на длинной гравиевой дорожке, машина замедляет ход, и за поворотом появляется дом.

Автомобиль останавливается, и я рассматриваю стоящее передо мной здание. Алекс, конечно, сказал, что это частная собственность, но тем не менее я не ожидала увидеть нечто настолько… уютное.