Смерть в семье - Кэролайн Данфорд (2019)

По пути на кухню у меня голова шла кругом. Надо же, полсоверена! Я прекрасно понимала, за что они мне пожалованы: это был подкуп. А значит, в Стэплфорд-Холле больше секретов, чем гвоздей в гробу, как говорится в пословице. Не слишком удачное сравнение. Но, так или иначе, даже попав в уютно освещенное и теплое царство миссис Дейтон, я не могла избавиться от могильного холодка в груди – мне казалось, грядут беды пострашнее.

Глава 8

Тайный сговор

Надо было как-то прилепить полсоверена к почтовой бумаге, чтобы монета не прощупывалась в конверте. Надо было попросить у миссис Дейтон почтовую марку. И главное – вообще не следовало брать эти деньги. Но, как любил повторять мой отец, задним умом сыт не будешь.

Дома, собираясь в дорогу, я не догадалась взять с собой бумагу и чернила и теперь печалилась об этом, сидя на кухне. А Мэри вдруг ошарашила меня предложением:

– Если хочешь написать своей маме, могу одолжить тебе пару листов.

Я бросилась ее благодарить и пообещала возместить долг.

Мэри вдруг вспыхнула.

– Знаешь, я умею писать, – заявила она, гордо вскинув подбородок.

– Не сомневаюсь, – пробормотала я, смутившись от того, что она словно прочитала мои мысли во второй раз.

– Какие-нибудь сюси-пуси – это да, это она завсегда напишет, – проворчала миссис Дейтон. – Оно, конечно, куда проще, чем делать опись продовольственных запасов!

– Могу вам с этим помочь, – отрезала Мэри.

– Ох ты боже! – всплеснула руками кухарка, когда девушка выскочила из кухни. – Теперь она и на меня обиделась! А я ведь всегда была рада помочь, если Мэри хотела чему-нибудь поучиться. Но у нее это больное место. Вечно ей твержу, что какой-нибудь простой хороший парень будет счастлив на ней жениться, да только ведь ей подавай… – Тут миссис Дейтон осеклась и, помолчав, продолжила: – Боюсь, как бы она не угодила в беду. В этом доме и тебе тоже надо быть поосторожней, голубушка. Ты бы поговорила с ней, Эфимия. Мэри к тебе хорошо относится, а она, знаешь ли, несмотря на все ее улыбочки, далеко не каждую принимает в подружки.

– Я за ней присмотрю, – пообещала я. – Пойду пока к себе, напишу матушке письмо.

– Если справишься быстро, успеешь сбегать на почту в деревню. Я скажу миссис Уилсон, что отправила тебя в лавку – у меня изюм закончился. И не то чтобы совру – вечно его недосчитываюсь. По-моему, у Холдсуорта тайное пристрастие к сладкому.

Мы обе рассмеялись, представив себе, как величественный мистер Холдсуорт украдкой пробирается на кухню, чтобы полакомиться засахаренными ягодами.

– Вот возьми два пенни, – сказала миссис Дейтон. – А теперь поторапливайся, у тебя есть время черкнуть всего пару строчек, но твоя матушка будет рада узнать, что дочурка жива-здорова.

Я взяла монеты и поспешила вверх по лестнице.

Мэри ждала меня в коридоре мансардного этажа.

– Держи. – Она протянула мне два тонюсеньких листочка бумаги, грязную бутылочку с чернилами и дешевую перьевую ручку. – Сгодится?

– Еще бы! – соврала я.

– Конверт, тебе, наверно, тоже понадобится?

Я кивнула:

– Спасибо, Мэри, я все возмещу.

Она отмахнулась:

– Иди пиши, я принесу конверт.

В своей каморке я села за стол и в смятении уставилась на листочки. Мне надо было отправить матушке полсоверена, но бумага оказалась такой тонкой, что монету к ней никак не прикрепить, и я не сомневалась, что конверт будет такого же качества. В довершение всего выяснилось, что Мэри побрызгала бумагу лавандовой водой. Разводы на поверхности были почти не видны, но воняла она ужасающе. Страшно было представить, что скажет об этом матушка – она считала, что надушенные письма рассылают только «женщины определенного сорта».

Я с отвращением принюхивалась к листочкам, когда вошла Мэри.

– Что, не нравится? – сердито спросила она.

Я широко улыбнулась.