Идеальные лгуньи - Ребекка Рид (2019)

Нэнси сделала медленный вдох, сказав себе, что сейчас не время для паники. «Страх убивает разум» – так говорил ей отец. Очень скоро она вернется домой, к работе, окажется в собственной квартире, в нескольких тысячах миль отсюда.

– Ты навестила Хейди? – спросила она, стараясь говорить мягко. – Когда она сидела в тюрьме?

Лила попыталась тряхнуть головой, но тут же остановилась, словно ей стало хуже. Ее слегка стошнило. Грейдон посмотрела на Джорджию, чтобы проверить, как она отреагирует на потенциальный вред простыням. Следовало отдать хозяйке должное – она сохраняла абсолютное спокойствие. Быть может, Лиле уже не в первый раз становилось плохо в одной из гостевых спален.

– Нет, – пробормотала Лила. – Дома. После того, как ее выпустили.

– Зачем? – спросила Джорджия, положив подбородок на сцепленные руки.

– Я хотела.

– Почему ты это сделала? – спросила Нэнси.

Ей пришлось сделать над собой колоссальное усилие, чтобы говорить спокойно.

– Мне очень жаль, – сказала Лила и откинулась на подушку.

Грейдон видела, что Джорджия нервничает. Она то и дело поглядывала на дверь, как будто кто-то из мужчин мог ворваться в комнату. Однако никто не появлялся. С какой стати? Бретт не настолько глуп, чтобы подумать, будто Нэнси нуждается в помощи, а остальные двое испытывали слишком большое удовольствие, пытаясь научиться у него хладнокровию. И хотя беспокойство Джорджии вызывало презрение, Нэнси чувствовала, что и она сама напряжена. Быть может, это заразно. Каждое слово, произнесенное Лилой, казалось, проникает в ткань комнаты, в ткань мира, отравляет его, подвергает их опасности.

– И как все прошло? – услышала Нэнси вопрос хозяйки.

Глупый вопрос. Что бы Брир ни сказала, им лучше не станет, а чувство вины не изменит того, что произошло тогда, и того, что случилось с Хейди. Ничто не изменит.

– Дерьмо, – прошептала Лила. – Печаль и дерьмо. Они заставляли ее принимать таблетки. И у нее в квартире ничего не было. Ничего.

– Ну что-то наверняка было, – заявила Джорджия.

Нэнси заморгала. Может быть, это не слабость. Может быть, в ней говорит вина. Лила вновь попыталась тряхнуть головой.

– Наша фотография, кое-какая одежда и вещи в ванной комнате. И она страшно обрадовалась, когда меня увидела. Была просто счастлива. – Лила немного помолчала. – Господи, я чувствую себя ужасно, я даже не пошла на похороны! – Слезы покатились по ее щекам, оставляя на них чернильные следы. – Она сказала, что понимает, почему я так поступила. Почему мы говорили то, что говорили. Она добавила, что ничего против нас не имеет.

– Мы ничего не сделали, – резко сказала Нэнси. – Мы были детьми. Кроме того, тебе прекрасно известно, что эта женщина оказалась наверху по ее вине.

– Так она и сказала, – ответила Брир.

– А что еще она говорила? – спросила Грейдон.

– Она спросила, не толкнула ли ее я, – тоненьким голоском сказала Лила.

Джорджия застыла. Прошло шестнадцать лет, но никто из них не произнес ни одного слова о том дне. Никто не спрашивал, какую роль сыграла каждая из них. Таким было правило.

– Я ее не толкала, – едва слышно ответила Лила.

– Это старая история, – мягко сказала Нэнси со своей стороны постели.

– Два человека мертвы из-за нас, – резко заявила Брир, и ее голос больше не был хриплым. – Она покончила с собой в дерьмовой квартирке из-за того, что мы заставили ее пережить.

Джорджия посмотрела вверх. Она пыталась дышать, пыталась осмыслить слова подруги. Лила не толкала Брандон с обрыва.

– Никто не хотел, чтобы это случилось, – сказала Джорджия. Она не сумела придумать ничего другого и поэтому наклонилась и погладила пьяную по голове.

Та оттолкнула ее, и потрясенная хозяйка отдернула руку.

– Ты знаешь, что это неправда. – Лила натянула одеяло на миниатюрное тело.

Джорджия ничего не ответила.