Невинные - Джим Чайковски, Ребекка Кантрелл (2015)

Согласно большинству толкований, этот змей был самим Люцифером, явившимся, чтобы соблазнять Еву. Но эта запись, судя по всему, гласила, что змей был просто еще одним из животных, обитавших в саду, просто более умным, чем другие.

Эрин поднесла свечу поближе к самому существенному эпитету, относящемуся к змею, и по слогам произнесла вслух на древнем языке:

— Хок-ма.

У этого слова было несколько истолкований: «мудрый», ♦умный» или даже «хитрый» либо «коварный».

Продолжая перевод записи на табличке, Эрин обнаружила, что эта история во многом сходна с той, что описана в Библии короля Иакова. В этом изложении Ева отказалась есть плод, сказав, что Бог предупредил ее: она умрет, если ослушается. Но змей возразил, что Ева не умрет, а, напротив, обретет знание — познает добро и зло.

Эрин чуть слышно вздохнула, осознав, что в этой истории змей оказался более правдивым, чем Бог. Ведь в итоге Адам и Ева не умерли, отведав плод, но, как и предсказывал змей, обрели знание.

Она отмела эту подробность как несущественную, ее куда больше заинтересовала следующая строка. Это было уже что-то совсем новое. Эрин произнесла перевод вслух, свеча трепетала в ее руке:

— «И молвил змей женщине: “Поклянись истинной клятвой, что возьмешь сей плод и разделишь его со мною”».

Эрин прочла это предложение дважды, дабы убедиться, что перевела его верно, затем стала читать дальше. В следующем стихе Ева дала обещание, что поделится плодом со змеем. Но продолжение истории было таким же, как в Библии: Ева съела плод, разделив его с Адамом, и они были прокляты и изгнаны из Рая.

В памяти Эрин эхом отдались слова отца.

Цена знания — всегда кровь и боль.

Эрин прочла всю табличку заново.

Если верить этой записи, то Ева нарушила клятву, данную змею, и не поделилась с ним плодом.

Грейнджер задумалась о смысле истории. Зачем вообще змею понадобилось заполучить это знание? Во всех прочих библейских историях животных совершенно не заботят какие-либо знания. Быть может, этот дополненный рассказ все же поддерживает версию о том, что змей в саду был замаскированным Люцифером?

Эрин встряхнула головой, пытаясь найти в этом какой-то смысл, вычленить некое значение. Она оглянулась на Лазаря, надеясь, что он ей что-нибудь подскажет.

Но тот молчал, лишь смотрел на нее.

Прежде чем Эрин успела задать ему вопрос, она услышала звук, донесшийся откуда-то из-за пределов библиотеки, — тяжелый скрежет камня.

Она бросила взгляд в ту сторону. «Должно быть, кто-то открыл ближнюю дверь, ведущую в зал Затворников».

Женщина взглянула на часы. Христиан предупреждал ее, что священники-сангвинисты ухаживают за Затворниками, принося им причастное вино. Но он не знал, в какие часы и как часто они приходят туда. Эрин рассчитывала на некоторое везение.

И оно только что закончилось.

Как только священники подойдут ближе, они услышат ее сердцебиение, и ее маскировка будет раскрыта. Эрин молилась лишь, чтобы Бернард не слишком сурово обошелся с Христианом и сестрой Маргарет.

Она положила табличку обратно на полку и повернулась, готовая принять все последствия своего вторжения в запретное место. Но тут Лазарь подался вперед и задул ее свечу. Вздрогнув, Эрин отшатнулась. Библиотека погрузилась во мрак, озаренный лишь отблесками факелов из главного зала.

Лазарь положил холодную ладонь на плечо женщины и сжал пальцы, словно упреждая ее сохранять молчание. Потом повел ее вперед, так, чтобы она могла выглянуть через дверной проем в зал Затворников.

Древние сангвинисты зашевелились. Шелестела ткань, пыль опадала со старинных одеяний.

Лазарь, стоящий рядом с Эрин, вдруг запел. Это был гимн на староеврейском языке. Затворники в зале подхватили его песнь. Страх Эрин утих, унесенный прочь звучанием их голосов, вздымавшихся и опадавших в ровном ритме, словно волны, набегающие на морской берег. Вместо страха ее душу наполнило изумление.