Пожирающая Серость - Кристина Эрман (2019)

При прощании с Вайолет Харпер попыталась выглядеть сильной и уверенной. Но, даже осознавая свою победу, она понимала, что та будет иметь свою цену. Харпер не знала как, но была уверена, что еще поплатится за то, что перешла Готорнам дорогу.

* * *

Вайолет шла по центральной улице, ее каблуки звонко стучали по мощеной дороге. Воздух приятно успокаивал и ласкал кожу. Окаймленные красным сиянием деревья гнулись над старомодными каменными домами, их каштановые стволы блестели в солнечном свете.

У Четверки Дорог были свои прелести, если игнорировать тот факт, что город – это тюрьма для монстра, разборки с которым стали обязанностью, передаваемой по наследству.

– Худшее магическое предназначение в мире, – пробурчала Вайолет, потоптавшись на символе основателей, высеченном на центральной площади, и поднялась по ступенькам в ратушу. По бокам от нее вырастали красно-коричневые колонны, останавливаясь прямо под двумя витражными окнами, изображавшими – вот так сюрприз – лес. Башня с гигантским колоколом посредине сужалась к шпилю, который напомнил Вайолет о шпилях поместья Сондерсов. Но она пришла сюда не для того, чтобы восхищаться архитектурой. Она здесь для поиска подсказок.

Вайолет планировала пойти сюда вместе с Харпер после школы, но у нее возникли внезапные неотложные дела. Вайолет ничего не имела против – она могла сходить в музей и в одиночку.

Девушка открыла дверь и вошла в каменный зал; ее шаги отдавались эхом. Сквозь витражные окна сверху лился слабый свет, отбрасывая коричневые и зеленые тени. Вайолет осмотеклась кругом, и ее живот сжался, когда она осознала, что на нее смотрят десятки суровых портретов мужчин и женщин с кудрявыми волосами и мудрыми глазами. Даже не смотря на первую табличку, она догадалась, что большинство из них ее родственники.

Столкновение с таким неизбежным, долговременным свидетельством наследия, о котором она даже не знала, невероятно обезоруживало. В Вайолет пробудилось странное чувство близости к роду, когда она узнала животных на нескольких портретах. Небольшая змейка, свернувшаяся вокруг призрачно бледной шеи Хелен Сондерс, ныне висела над камином в гостиной, а пятнистый сокол, сидящий на темно-коричневой руке Кэла Сондерса, украшал прихожую.

Спутники. Как Орфей.

Как оказалось, это были портреты мэров. Срок полномочий семьи Сондерс настал в 1848-м и заканчивался в 1985-м, когда Хирама Сондерса сменил Джефф Салливан. После этого основатели на должности постоянно менялись – Карлайл, еще один Салливан, – пока четыре года назад присягу не принял мэр Стори.

– Ты не найдешь здесь своего ритуала. – Голос принадлежал не Харпер. – Только кучу портретов мертвецов. И людей, которые им завидуют.

– Ты такой жизнерадостный, – ответила Вайолет, когда позади нее закрылась дверь ратуши. – Джастин попросил тебя проследить за мной?

– Я не слежу за людьми, – сказал Айзек, подходя ближе. Его рюкзак небрежно висел на одном плече. В задний карман джинсов была засунута потрепанная книга. – Даже если меня вежливо об этом просят.

– Тогда что ты тут делаешь?

– Возвращаюсь домой.

Вайолет нахмурилась:

– Ты живешь в ратуше?

Айзек потянул за ремень рюкзака.

– Тут довольно уютно.

– Да, но… – Вайолет вспомнила зарисованную часть карты, помеченную как «Территория Салливанов». Очертание дома под чернилами. – Ты живешь тут один?

– А тебе-то что? – ухмыльнулся он. – Пытаешься получить приглашение наверх?

Вайолет покраснела.

– Пытаюсь провести исследование. И ты мне мешаешь.

– В Четверке Дорог множество вещей поинтереснее старых картин городских мэров, – презрительно сказал Айзек. – Ты действительно думаешь, что ответы лежат на поверхности? Наша помощь чего-то да стоит. А ты от нее отказалась.