Я знаю, кто ты - Элис Фини (2019)

Потайной уголок моего сознания разворачивается, как карта сокровищ, и я начинаю верить, что в моей голове и правда могут скрываться хорошо спрятанные воспоминания. Наверное, если в детстве видишь, как люди делают что-то не то, впоследствии тебе сложнее отличить хорошее от плохого. Мы все подстроены и подогнаны под наш собственный вариант нормы, он как наш отпечаток пальца. Нас научили приспосабливаться к окружающим, и с самого рождения мы учимся соответствовать ожиданиям. Мы все время играем роль.

Глупо было выйти замуж так быстро, как следует не познакомившись с человеком. Я думала, что знаю достаточно, но ошибалась. Меня захватил наш бурный роман, и я боялась, что потеряю его, если скажу «нет». Я считала, что мы одинаковые, думала, что он мое отражение, пока не вгляделась получше и не поняла – слишком поздно, – что нужно бежать. Месяц за месяцем я жила за счет припрятанных на черный день счастливых воспоминаний, но потом их запас иссяк. Я думала, что смогу его изменить. Может, все сложилось бы иначе, появись у нас ребенок, но он отказывал мне в этом, поэтому в отместку я забрала у него то, что ему было нужнее всего, – себя саму. Я отказывала ему в нежности, в любви, в физической близости, надеясь, что он передумает. Я не понимала, что он в любом случае возьмет то, что хочет, с моего согласия или без него.

Я снова слышу какой-то звук, чьи-то шаги вдалеке, и возвращаюсь мыслями к настоящему. Пытаюсь сесть, но у меня так болит голова, что даже на это нет сил. Я слегка приоткрываю глаза, ровно настолько, чтобы понять, где и когда я нахожусь, но свет такой яркий, что я закрываю их снова.

Мне нехорошо.

Я помню, как сидела в баре в «Пайнвуде» с Джеком. Помню, как к нам подсела Алисия Уайт. Смутно помню третью бутылку вина – и на этом воспоминания заканчиваются.

Где я?

Я заставляю глаза открыться и немного успокаиваюсь при виде знакомых очертаний собственной спальни. Итак, до дома я добралась, это уже что-то. Горло побаливает, во рту неприятный привкус – судя по всему, меня стошнило. Вот дура, я же знаю, что нельзя столько пить на пустой желудок. О чем я только думала? Наверное, не думала вообще. Надеюсь, я не опозорилась прямо там, и надеюсь, что доехала на такси: вести машину в таком виде было бы невозможно.

Я не помню, что произошло.

Я изо всех сил стараюсь заполнить пробелы, но встречаю только пустоту. Предположение инспектора – что будто бы у меня болезнь, от которой люди забывают травмирующие события, – снова не дает мне покоя. Если я не помню, что было вчера, вдруг я забыла, что на самом деле случилось с Беном? Но я отмахиваюсь от этой мысли: амнезия тут ни при чем, все дело в алкоголе.

Как я попала домой?

Я снова слышу какой-то звук, и на этот раз до меня доходит: внизу кто-то есть.

Первая мысль: это Бен. Потом некоторые кусочки паззла становятся на место, и я вспоминаю, что произошло. Вспоминаю фотографию Бена в синяках и ссадинах, которую мне вчера показала инспектор Крофт, вспоминаю, как она говорила, что это моих рук дело. Вспоминаю, что он пытается меня наказать за то, чего я не делала.

Еще один звук доносится снизу: тихие шаги.

Либо мой пропавший муж вернулся домой, либо по первому этажу бродит кто-то другой. Кто-то, кого тут быть не должно.

Догадка перерастает в уверенность: конечно же, это она, сталкерша!

В преследованиях сталкера нет ничего интересного и звездного, это попросту жутко.

Когда нам начали подбрасывать эти открытки, страх стал моим постоянным спутником. Когда Бен сказал, что вокруг ошивалась какая-то женщина, я перестала спать. Когда я увидела ее собственными глазами, я словно увидела призрак.

Я знаю, кто ты.

Всегда одни и те же слова, одна и та же подпись: Мегги.