Кто сам упал — тому и встать суметь.

Давай, вставай, это не твоя смерть!

Продолжала играть музыка. Я в ужасе смотрела на обломки громадины. Стало по-настоящему страшно. Ведь, не остановись я тогда и не сделай несколько шагов по направлению к магазину, от меня мокрого места не осталось бы. Ноги отказались меня держать. Я села прямо в снег.

Давай, вставай — кровью пишет плеть.

Давай, стреляй — зверю в горло — медь.

Кто сам упал — тому и встать суметь.

Давай, вставай, это не твоя смерть!

Повторялся припев. Я сдернула наушники, кое-как поднялась на ноги и бросилась, что есть сил домой. Я бежала так, как будто за мной гналась тысяча чертей.

Дома я попыталась найти у себя в плеере эту самую песню, что так удачно меня отвлекла, но там были лишь мои старые записи и больше ничего. Я несколько раз перепроверила список песен. Последним был «Чиж», больше я ничего не слушала, если верить моему маленькому другу.

— Ерунда какая-то, — в ступоре уставилась за окно. Теперь там бушевала настоящая метель. Снег валил не прекращаясь. Крупные снежинки просто не успевали долетать до земли, их подхватывало вихрем воздуха и бросало в небо. Ветер был такой силы, что стволы деревьев жалобно стонали и сгибались под порывами, из-за угла дома он вырывался с громким свистом.

Звонок в дверь заставил меня подпрыгнуть на месте.

— Если это опять Рейнард, — бурча себе под нос, пошла я открывать дверь, — не впущу! Кто там?

— Открывай, — услышала я приглушенный голос Лельки.

— Ты одна? — почему-то спросила я.

— Нет, конечно, я и еще зверский холод, — засмеялась подруга, а завозилась с замком, впуская ее, — ты, куда вчера пропала? — Лелька стряхивала с куртки, чуть подтаявшие, снежинки, — Снегопад повалил с новой силой. Давай чай пить, — она потопала на кухню. Мне ничего не оставалось делать, как следовать за ней.

— А где твои все?

— Не знаю, — я пожала плечами, — это ведь у нас с тобой каникулы, а Сэм с Ланой в университете, бабуля на дачу собиралась.

— Понятно, — Лелька достала в упаковке кусок торта, — это тебе тортик со свадебного стола.

— Спасибо.

— Всегда, пожалуйста. Давай показывай свою добычу.

— Чего?

— Букет, говорю, покажи, — подруга закатила глаза, — ну ты и везучая, ловить его не пошла, а он все равно тебе прилетел.

— А… его нет, — растерялась я.

— Как, это нет? — кажется, она мне не поверила.

— Я его потеряла…

— Врешь!

— Серьезно.

— Как можно потерять букет? — она с возмущением смотрела на меня.

— Я вчера шла домой и в парке на меня напала собака, я в нее бросила букетом.

— Бредовее истории, я не слышала, — покачала головой Лелька.

— Ты мне не веришь, — я обиделась.

— Верю, — вздохнула подруга, — почему-то меня это даже не удивляет. Это я бы берегла букет до своего замужества, а ты разбрасываешься такими вещами. Эх!

— Ну, прости, — я развела руками.

— Да ну тебя, — она отмахнулась от меня, — давай, уже чай пить, а то я замерзла, пока к тебе пробиралась. Ты ведь сегодня еще на улице не была, вот и не понимаешь, как там холодно.

— Кто тебе сказал, что не была? Я к тебе хотела сходить…

— Он меня убьет, — тихо сказала Леля.

— Что? Кто убьет?

— Да, никто, — нахмурилась моя гостья, — и почему не пришла?

Я вспомнила все события на улице и испугалась с новой силой.

— Эй, — Леля встревожено погладила меня по руке, — ты чего так побледнела?

Ноги отказались меня держать, и я плюхнулась на стул. Сама не знаю почему, но я ей все рассказала и про рекламный щит, и про песню, которая загадочным образом появилась в моем плей-листе, а потом так же внезапно исчезла. Умолчала только об утреннем визите нашего учителя, и его внезапном поцелуе. Не нужна ей сейчас эта информация.

— Офигеть! — только и выдохнула она. Я согласно кивнула.