Мой персональный миллионер - Ирина Шайлина (2020)

На кровати раздался шорох. Я обернулась. Сонька, которая из-за ранних родов развивалась чуть медленнее своих ровесников, снова лежала на животе и смотрела на меня в упор, чуть не сведя глаза на переносице. Это было так неожиданно и смешно, что я неожиданно для себя рассмеялась. А Сонька… широко улыбнулась, показав розовые десны и пустив от старательности ниточку слюны.

— И чего я реву, дура? — спросила я. — Пошли танцевать!

Я включила музыку погромче — плевать на соседей, их Сатана и не к такому приучил, подхватила дочку на руки и закружилась. Смеялась, подкидывала вверх. И Сонька смеялась! Сатана сидел в дверях комнаты, забыв, что вылизывал своё богатство, и так и замер, вытянув ногу в сторону. Потом фыркнул, и ушёл на кухню. Что с нас взять — девочки. Глупые, человеческие.

Музыка все так же била по ушам, я без сил упала на постель, уложив Соньку рядом. Она сразу потянулась к груди — война войной, а обед по расписанию. Весь вечер я с увлечением веселила ребёнка, чтобы он засмеялся — это просто удивительно, первый смех твоего ребёнка. Пыталась снять на камеру, но на камеру Соня предпочитала плакать. Я даже уснула счастливой. Мало того — и проснулась такой. На улице дождь льёт, а мне хорошо. У меня Сонька есть. А проблемы решаемы.

Пора бы мне уже уяснить — долго хорошо не бывает. В моём случае продлилось всего десять часов. А потом у меня зазвонил телефон. Дунька. Я вздохнула, взяла трубку. На свадьбу уже поздно, но, может, возвращается? Я соскучилась. Да, возвращалась. Лучше бы она весь Тибет пешком обошла.

— Лидка! — кричала Дуня в трубку через треск. — Я с Никитой рассталась. Ты слышишь меня? Я в город еду, в аэропорт — у меня денег ни копейки вообще, даже на кофе нет! Лида, ты же мне займешь? Я отдам, когда на работу устроюсь!

— Сколько? — глухо спросила я. И села на пол, услышав сумму.

— Ну, Лид, с пересадками же придётся! Все, на балансе кончаются! Номер карточки ты знаешь! Люблю тебя!

И гудки. Я сидела и смотрела на телефон. Сонька досталась мне финансово не просто. У меня не было опоры, у меня была ипотечная квартира. Гришка — Сонькин папа — нашёл мне эту квартиру. Тут я живу бесплатно, потому что смотрю за Сатаной, которого хозяева взять в счастливую жизнь отказались, и я их понимаю. Моя квартира сдаётся, и это почти полностью покрывает сумму ежемесячного взноса по ипотеке, я добавляю сверху только пару тысяч. Работать я не могу, мне Соню оставить не с кем. Я продала машину, чтобы у меня был н\з на чёрный день. А теперь получается, что я должна просто взять и отдать большую часть своих денег потому, что Дунька на Тибете поругалась с очередным парнем.

— Нет, — сказала я Соне. С кухни выглянул Сатана, ему я тоже сказала: — Нет.

И добавила в третий раз, для весомости, для себя. Весь день ходила и между делом представляла себе Дуньку, которая сидит там, среди тибетцев, в аэропорту, на железном стульчике, голодная, потому что купить пожрать ей не на что. Она же моя, Дунька. Хоть и непутевая. Заболело сердце, остро захотелось выпить. Я первый раз пожалела, что кормлю грудью. Бокал коньяка бы мне не помешал.

Вечером я стояла в ванной, смотрела на своё отражение. Вот что во мне такого, что неприятности ко мне липнут? Что во мне не так? За стенкой миллионерский сосед фальшиво пел популярную и не очень приличную песенку. Когда он старательно и пронзительно — для моих ушей — тянул самую высокую ноту, а потом вдруг сорвался, погрузив комнату в тишину, я решилась. Он снова замурлыкал, я открыла онлайн-банк и быстро перевела всю требующуюся сумму, добавив сверху немного — пусть уж пожрет, быстро, чтобы не передумать, не глядя на сумму комиссии. Подтвердила перевод и поняла — правильно. Иначе бы просто с ума сошла от беспокойства. А теперь камень с души. И даже миллионерское пение не раздражает. Я пошла в комнату к своему ребёнку, даже не замечая, что мурлычу под нос тот же мотив.

Глава 4. Герман