Мой персональный миллионер - Ирина Шайлина (2020)

— Там, наверное, Сонька проснулась, — пробормотала неразборчиво я и позорно сбежала.

— До встречи! — крикнул следом Герман, а дверь за моей спиной закрылась, отсекая меня от сомнений и соблазнов.

По дороге я прихватила коробку — надо разбирать. Вынимала тёплые вещи, когда-то любовно мной выбранные, руки тряслись. Отправляла их в машинку освежить. На кухне пакеты. Господи, кругом Герман, куда не повернись! Я заглянула, пакеты зашуршали. Увидела сыр, тот самый, перед которым никогда не могла устоять. Отрезала тонкую, почти прозрачную пластинку. Надкусила. И заплакала. Мне обидно, что всю мою не так уж короткую жизнь никогда просто никто обо мне не заботился. Не заморачивался этим, считая нужным. Всегда все сама. За себя, за Дуньку. А теперь появился мужчина, который просто перевернул пусть и паршивую, но устоявшуюся жизнь верх тормашками. Даже непостижимым образом угадал, какой сыр я люблю. И мне страшно. Очень страшно. И от того, что это началось, и от того, что рано или поздно закончится. И чем сильнее я сейчас привыкну, тем хреновее мне потом будет.

Проснулась Сонька. Она тоже плачет. Но её причина для слез куда существенней моей — она проголодалась. Я убрала сыр в холодильник и вытерла слёзы.

Следующие несколько дней я старательно избегала Германа и это вполне мне удавалось. Мы выходили гулять только, когда он уезжал. Возвращался посреди рабочего дня он редко, мы не сталкивались. Сонька щурилась на снег — он её удивлял. Кричала, наверняка хотела его попробовать. Я вспомнила про свой снежок, и мы с дочкой вынесли его на улицу — теперь не должен растаять до весны.

Коробки разобраны почти полностью, в подъезде остались пока ненужные — с книгами и прочими милыми сердцу безделицами. В мою квартиру они отказывались вмещаться. Гришка молчал, и это удивляло. Может, Виталик и правда не вспомнил ничего, протрезвев? Мои надежды не сбылись. Такие, как Гришка, ничего не забывают. И мстят при первой же возможности.

На четвёртый день, когда я думать уже о Гришке забыла, он напомнил о себе. Я только уложила дочку спать и ходила на цыпочках, когда раздался звонок в дверь. Я вздохнула — наверное, опять старшая по подъезду, которая измучила уже меня, требуя убрать все коробки.

— Сейчас уже уберу, — выдала я, едва открыв дверь.

Но там стояла не она. Совершенно незнакомые мне люди. Две девушки, молодой, крепкий мужчина с цепким взглядом. Впрочем, он и у девушек такой же. Неужели опять Дунька встряла в проблемы? Нет, оказывается, в них встряла я.

— Здравствуйте, — вежливо, но напористо произнесла старшая девица. — А вы почему ещё квартиру не освободили?

— Что? — переспросила я, надеясь, что ослушалась.

— Разве вам не позвонили? Я — Валентина, риелтор. Мои клиенты вчера подписали документы на покупку этой квартиры. Можете ознакомиться.

Я растерянно смотрела на бумажки. Буквы расплывались перед глазами. Первая мысль, дурацкая — ну вот, только коробки распаковала, и теперь снова все собирать. А потом уже поняла, что собирать надо будет все — и себя, и Соньку. И куда везти? На свою квартиру, где живёт другая семья? И выбросить на улицу их с ребёнком? Там такой договор… а если и удастся, чем мне потом за ипотеку платить? Работать я не смогу ещё года полтора точно.

— Видимо, не позвонили, — констатировала Валентина. — Понимаете, хозяева давно в отъезде, с продажей квартиры тянули по неизвестным мне причинам. Мои клиенты давно уже ждут. А тут внезапно дали добро… Я понимаю, у вас ребёнок…

— Завтра, — сказал мужчина. — Сутки на сборы даем.

Девушка, до сих пор молчавшая, поднялась на цыпочки, и не глядя на меня, зашептала что-то спутнику в ухо. И вердикт изменился. Сегодня же вечером.

Глава 17. Герман