– В казино! – крикнул Паша. – Просадим заработанные нечестным трудом наших предков баблосы!

Он больше выпендривался, деньги товарищ ценить умел. А мне и просаживать то нечего, мне то, что на счёту осталось, надо растянуть почти на год. Буду утешать себя тем, что остальные денежки в это время работают на хозяина, надёжно вложенные в проверенные предприятия и акции.

Мы загрузились в очередное такси, так как в этом клубе покерного стола нам не дали, сколько Паша не просил. Я посмотрел на часы – начало девятого, детское время. Ехали мы странно, все забившись на заднее сиденье. Пашка притащил бутылку шампанского, оно громко хлопнуло, облив пеной и ударив пробкой в потолок машины. Водитель и глазом не повёл. Девушки, одна из которых сидела на моих коленях громко засмеялись. Мне страшно хотелось курить, но курили все, и в салоне можно было вешать топор. Передали бутылку, она была липкой, из-за подсыхающего на ней шампанского, пить предполагалось из горла. Степенная комфортная жизнь меня избаловала – я брезговал. Поэтому бутылку пихнул обратно Свете – или Виолетте? – и открыл окно.

– Холодно, – проканючила девица.

– Потерпишь, – отрезал я и спихнул её с колен.

Она посмотрела на меня и правда, решила потерпеть.

В казино я сходу выиграл пятьдесят тысяч. А это, скажу я вам, моя целая нынешняя зарплата почти. Огромные деньги! Жлобистый миллионер внутри меня шептал – бери деньги и уходи. Ты же знаешь, как все устроено. Все просто, как сама жизнь. Увлечешься и проиграешь. Но алкоголь, на который я снова налег, вступал в спор со здравым смыслом, поэтому я проиграл ещё сто пятьдесят и на этом решил успокоиться. Пашка был в своей среде и меня практически не замечал, азарт поглотил его с головой. Я же совершенно остыл к азартным играм и медленно цедил виски. В нем медленно позвякивая таял лёд. Сейчас я был почти доволен – вокруг меня люди, но никто из них ко мне не лезет. Наконец смог оглядеться.

Заведение, несмотря на то, что вообще было запрещено, процветало. Было даже солидным. Никаких полуголых официанток, музыка приличная. Есть отдельный зал, в котором можно спокойно сидеть, чем я и занимался, все бесчинство проходило в стороне.

Я снова заскучал, достал телефон, посмотрел – несколько электронных писем по работе, пропущенных звонков. Их я просмотрел, но перезванивать не собирался. От Лиды звонков не было. Ожидаемо. Все, домой. Я смял очередную сигарету в пепельнице, поднялся. Выпитый алкоголь намекал, что до дома ещё ехать и ехать, неплохо бы и носик попудрить.

Коридор, ведущий к туалетами был выстелен пушистым красным ковром. Не удивлюсь, если над толчком люстра хрустальная висит. Так и было. Хотя, может и не хрусталь, стекло, проверять не было никакого желания. Я застегнул ширинку, помыл холодной водой руки. Скрипнула, отрываясь и впуская музыку дверь, внимания я не обратил – мало ли здесь кроме меня прожигателей жизни и денег. Но вошла одна из девиц. Платье на ней было с запахом до пупа, держащееся на честном слове производителя, у самой то девушки, поди, честных слов уже не водилось.

– Прячешься? – с улыбкой спросила она. – А я заскучала.

И тут же продемонстрировала все достоинства своего платья и тела – лёгким движением платье соскользнуло с плеч и теперь держалось на попе и плечах. Бельё у девушки было неплохим – невесомое чёрное кружево. И грудь, тоже ничего. Не большая, насиликоненная, таких не переношу. Своя. Я прислушался к себе – я очень даже не прочь. Организм буквально вопел, требуя секса, после облома устроенного дедом, особенно. Но…я знаю эту девушку часа два-три. А она уже передо мной разделась. Сколько таких было, как я? Она перед каждым услужливо ноги раздвигает? Я вспомнил ту липкую бутылку, что из рук в руки передавали, поморщился. Противно.

– Слушай, Света, – мирно сказал я. – Пойдём я тебе лучше коктейль куплю. С вишенкой.