Шаманка - Алла Лагутина (2020)

– Здесь. Мы здесь уже два года. Мы способные. Только Гэрал – шаман. И ее он бережет… А я не успела стать шаманом. Хотя могла бы. И меня он не бережет.

– Он… Он сделал тебя своей наложницей?

– Нет. У него наложница с телом белым как жемчуг и волосами светлыми как блики солнца на воде. Зачем я ему. И еще он боится, что Гэрал рассердится, если он меня силой возьмет. Нет, он обидел меня тем, что не дал мне стать шаманом. Не дал мне соединиться с моим духом. Мы разлучены, и это страдание… Вы, люди с белой кожей, молящиеся белому богу, такого страдания не знаете. Если бы я была обычной женщиной – я бы не страдала. Если бы я была шаманом – я бы не страдала. Но я – посередине. Я страдаю. И вижу, как страдает Гэрал. Потому что она служит не своему племени, как положено шаману, а белому барину. А если она отказывается ему служить, он порет меня до крови. И даже если она уже соглашается, он все равно продолжает пороть… Чтобы она видела, на чьей стороне сила. Меня он порет. А ей он дарит золото. Много золота. Как невесте. Тяжело ходить, если она надевает все свое золото. И не позволяет делить его на двоих… А убить его она не может. Ее дух слабый. Лебедь. Хорошо, чтобы ставить щиты. Крылья могучие. Плохо, чтобы убивать. Мой же дух – волк. И если бы только я успела стать шаманом… О, никто никогда не мог бы пороть меня. Держать меня против воли. Я бы убила любого. Мы вдвоем с Гэрал были бы лучшими шаманами – связанные с рождения, я – воин, она – защитник. А получилось, что она одна. И через меня ее принуждают делать то, что ей противно. Ты понимаешь, как сильна моя ненависть? Ты должен понимать… Ведь твоя тоже сильна…

Мирон понимал. Но все еще не мог поверить во все это. Хотя… Почему – нет? Он всякое слышал об инородцах и об их шаманах.

– Так значит, ты предлагаешь мне превратиться в волка и людей моих превратить?

– Да. Для этого ты должен добровольно взять всю мою ненависть, чтобы она слилась с твоей и обратилась в ту силу, которая превратит твое тело и твой дух. А еще ты должен отдать мне свою душу.

– Так ты – дьявол? – усмехнулся Мирон.

– Я – Мэдэг. Рожденная быть шаманом, но не ставшая шаманом. Рожденная быть волком, но ставшая пленницей белого человека. Мне нужна твоя душа, чтобы она не мешала ненависти и ярости. Я ничего с ней не сделаю. Я опущу ее на дно Байгал-моря и сохраню нетронутой…

– Байкал далековато.

– Доберемся. Мы сможем. Мы с Гэрал можем многое, что не могут белые люди.

– Так Голубкин вас не отпустит!

– Так Голубкин станет первой твоей добычей. Ты вырвешь ему горло и выешь ему нутро. А твои воины полакомятся его дворней.

Мирон вдруг почувствовал острое разочарование. Так все эти сказки были для того, чтобы заставить его убить хозяина дома?… Но Мэдэг поняла его прежде, чем он успел открыть рот.

– Я же не ножом его резать прошу. Не саблей живот вспарывать. Я сначала сделаю тебя волком. И людей твоих. А потом вы утолите первый голод. Не попробовав горячей крови, вы не сможете так быстро бежать… Когда происходит превращение, нужно есть. И нужно есть живое. Кровь.

– Я буду проклят, если соглашусь на это, – задумчиво сказал Мирон.

– Да. По законам вашего мира и вашего бога ты будешь проклят. Но ваш бог прощает…

– Я буду проклят, но я пойду на это сознательно. А моих людей я ввергну в страшный грех – спящих, несведущих! Их души ты тоже заберешь?

– Нет. И поскольку они будут несведущи, на них не будет греха. Весь их грех будет на тебе. И чем больше греха – тем больше в тебе силы. Твоя сила будет отлита из ненависти. В тебе уже пророс росток!

Мирон смотрел на круглое, узкоглазое, хорошенькое личико. И верил. И не верил. И очень хотел, чтобы это все вдруг оказалось правдой. И очень боялся, что это окажется сном.

– Соглашайся. И когда солнце поднимется над степью, вы уже подойдете к стенам крепости.

– Что ж, давай. Если ты меня обманываешь – просто ничего не получится, ведь так?