Я вещаю из гробницы - Алан Брэдли (2013)

— Нет, она же умерла, когда он родился, помнишь?

— Возможно, она берегла их для него, когда он вырастет.

Альф улыбнулся.

— Нет. Она играла в них с детства. Получила в наследство от своих предков-военных. Каждый из них добавлял что-то в коллекцию. У нее было такое хобби.

— Солдатики, — повторила я. Никак не могла поверить.

— Солдатики, — сказал Альф, наклоняясь и подбирая упавшие столовые приборы один за другим. Разложил их аккуратными рядами на столе и, бережно помещая в позицию, стал давать им.

— Вот Первая дивизия, — говорил он. — Первый мадрасский европейский полк. Вот Вторая дивизия — Первый мадрасский и бомбейский европейский полки. Третья дивизия. Его величества Тридцать девятый пехотный полк. В одном их них — бог знает в каком — служил ее пра-пра-пра-какой-то-прадед. Четвертая дивизия, Бомбейский европейский полк, две тысячи сипаев, местных солдат-пехотинцев, Первый бенгальский полк, Королевская артиллерия. — Вот и все, — закончил он. — У нее были все участники.

— А что насчет наваба? — спросила я. — И его пятидесяти тысяч бойцов?

— О, они там тоже были, — спокойно сказал Альф. — Старик Битти говорил, что у нее была маленькая игрушка для каждого из них. До самого последнего бенгальца.

Он дал мне возможность все это переварить.

— Вы хотите сказать… — начала я.

— Именно, мисс, — сказал он. — У нее была специальная комната. Она держала ее на замке, словно сокровищницу, так вот. Никому не позволялось туда входить, кроме нее. Только старик Битти знал, что там, потому что один раз его позвали вынести ее из комнаты, когда она потеряла сознание. Но это не помешало ему хорошенько осмотреться.

Я сдвинулась на краешек стула, глазами умоляя его продолжать.

— У нее была битва при Плесси в миниатюре. Точная копия настоящего сражения. Огромная. Горы, холмы, деревья из ершиков для чистки трубок. Река Бхагиратхи из зеркала голубоватого оттенка. Вся комната была заполнена от стены до стены, от стены до стены. Удивительное зрелище, говаривал старик Битти.

— А миссис Ридли-Смит?

— Запиралась в этой комнате и проводила там дни напролет, передвигая фигурки, разыгрывая битву при Плесси снова, снова и снова.

— А ее муж? — поинтересовалась я. — Член городского магистрата, канцлер, он не думал, что у нее…

— Проблемы с головой? Никто не знает. Никто никогда не упоминает ее имя.

Меня пробрала дрожь, надо будет поразмышлять потом над этим.

— Сейчас это называется депрессией. Раньше именовалось хандрой или чем-то в этом роде.

— А ее семья? Они тоже были такими же?

— Крепкие, как утесы, все они. Солдаты, юристы, набобы в Вест-Индской компании — много лет. Они не мешали ей играть в ее игрушки, по крайней мере, так говорил старик Битти.

— Спасибо, мистер Мюллет, — сказала я, поднимаясь с кресла и пожимая ему руку. — Мне надо идти. Не хочу, чтобы обо мне начали беспокоиться.

На самом деле мне срочно надо было поговорить с Доггером.

Вопрос жизни и смерти.

Проезжая мимо Святого Танкреда, я увидела толпу людей, слонявшихся перед входом в церковь.

Я резко затормозила.

На крыльце стоял викарий, подняв руки.

— Джентльмены… джентльмены, — говорил он.

Я прислонила «Глэдис» к стене и медленно прокралась сквозь толпу, пытаясь остаться незамеченной. Большинство людей были жителями Бишоп-Лейси, но некоторые — неместные.

Одним из незнакомцев был высокий худой мужчина в сером тренчекоте с красным галстуком-бабочкой, держащий в руках записную книжку. Рядом с ним стоял мужчина ниже ростом, одетый почти также и прижимающий камеру к глазам.

— Но говорят, это чудо, викарий. Наверняка, вы можете сказать нам пару слов.

Викарий безуспешно попытался пригладить растрепанные волосы, раздуваемые ветром. Щелкнула вспышка.

— О чем вы подумали, когда увидели кровь? — обратился к нему другой человек. — Говорят, кто-то бросил костыли. Это правда?