Испытай себя - Дик Френсис (2021)

Я взглянул на Гарета — тот готовил панировочные сухари.

— Почему вы выбрали такую профессию? С чего все началось? — в некоторой задумчивости спросил он.

— Мой отец был помешан на туризме. Натуралист. Он был банковским служащим, он и сейчас работает в банке, кстати сказать, однако раньше каждую свободную минуту предпочитал проводить среди дикой природы, таская за собой мать и, естественно, меня. Я воспринимал это как нечто само собой разумеющееся. Затем, окончив колледж, я осознал, что уроки отца не прошли даром. Вот так я и пришел к этой профессии. Оказался в выигрыше.

— Он по-прежнему продолжает путешествовать? Ваш отец, я имею в виду.

— Нет, мать начала страдать артритом и отказалась от этих поездок, а без нее отцу скучно. Они уже три года, почти четыре, живут на Каймановых островах. Отец работает в банке, а мать наслаждается погодой — при ее болезни тот климат ей очень полезен.

— А где находятся эти Каймановы острова? — наивно спросил Гарет.

— В Карибском море, к югу от Кубы и к западу от Ямайки.

— Что мне делать с этими панировочными сухарями?

— Положи на противень.

— А вы сами были когда-нибудь на Каймановых островах?

— Да, ездил на Рождество. Родители оплатили мой проезд в качестве новогоднего подарка.

— Везет же вам!

Я прекратил резать мясо и, задумавшись, ответил:

— Да, я им благодарен. Но ведь и у тебя прекрасный отец.

Мои слова явно доставили Гарету огромное удовольствие, я же подумал о том, что, как ни оценивай принятую в этом доме систему ведения хозяйства, Тремьен хорошо воспитал своего младшего сына.

Несмотря на полнейшую индифферентность Тремьена к еде, ему явно понравился мой пирог, и мы втроем с изрядным аппетитом умяли его до последней крошки. Я был произведен в почетные шеф-повара, что меня вполне устраивало.

Тремьен заявил, что завтра я могу поехать за покупками, затем молча вынул бумажник и отвалил мне сумму, достаточную для закупки месячного запаса провизии для нас троих, однако Тремьен заметил, что эти деньги предназначены на недельное существование. Я начал возражать, говоря, что этого слишком много; Тремьен добродушно ответил, что я не имею ни малейшего представления о ценах. Это заявление вызвало во мне внутреннюю улыбку — уж я-то знаю все цены до последнего пенни, — однако необходимости в препирательстве не усмотрел. Отложив деньги, я спросил, какая еда вызывает у них наибольшее отвращение.

— Спаржа, — встрепенулся Гарет. — У-ух.

— Салат-латук, — отрезал Тремьен. Гарет рассказал отцу о жареных червях и спросил, не захватил ли я с собой мои путеводители.

— Нет, как-то не думал, что они здесь понадобятся.

— А есть ли какая-нибудь возможность раздобыть их? Я бы купил их на свои карманные деньги. Я хочу их иметь. Они бывают в продаже?

— Иногда. Впрочем, я могу попросить приятеля, который работает в агентстве, чтобы он мне их выслал, — предложил я.

— Будьте любезны, — сказал Тремьен. — Я заплачу. Всем хотелось бы взглянуть.

— Но, папа!.. — протестующе воскликнул Гарет.

— Хорошо. Попросите прислать в двух экземплярах.

Мне начинала нравиться манера Тремьена быстро и легко решать все проблемы.

Утром, после того как я отвез его на тракторе в Дауне контролировать очередную тренировку, а затем привез, после апельсинового сока, после кофе с тостами, я позвонил своему другу в агентство и попросил его организовать пересылку книг.

— Сегодня? — спросил он.

— Да, будь любезен.

Он заверил меня, что если это необходимо и я того желаю, то он перешлет их почтовым поездом. Я посоветовался с Тремьеном — тому понравилась эта идея, и он порекомендовал отправить книги на станцию Дидкот, куда я смог бы заехать и забрать их во время моего продуктово-закупочного вояжа.

— Вполне подходит, — согласился мой приятель. — Сегодня днем они будут у вас.