Silence - Anne Dar (2020)

– Ничего, пройдёт и это, – как-то вечером похлопал меня по плечу Бертрам. – Семь тучных тельцов победят семерых худых. Тебе не нарушать заветов не твоих.

В тот вечер я наконец решила распотрошить свой рюкзак, с которым ездила на задание в Маунтин Сайлэнс. Температура впервые за прошедшие три недели отсутствовала, так что я подумала, что пора бы уже наконец привести свои вещи в порядок. Там, на самом дне рюкзака, я и нашла записку, написанную Его рукой: “Я обещаю принимать тебя такой, какая ты есть. И успокоительное”.

…Мне крылом подать до вершины Арарата… Только вершина мне не нужна… Моя гора Безымянна… Её вершина всегда в снегах…

Проморгавшись, я перечитала записку повторно.

“Тот парень погиб не потому, что ты пригнулась. Тот парень погиб потому, что не пригнулся он сам”, – вдруг зазвучал голос Шеридана в моей голове. Никто не растолковал мне этого ни до, ни после него, а Он тогда и там растолковал мне эту спасительную правду, без которой со временем я непременно бы задохнулась. Теперь Его рядом не было, поэтому следующую правду растолковать себе самой мне пришлось самостоятельно: “Я не смогу стать счастливой не потому, что Его рядом со мной нет. Я не смогу стать счастливой потому, что Меня не будет рядом с ним. И это решение приняла я. Сама. Без посторонней помощи”.

Неужели я хотела именно этого?..

Аккуратно разгладив помятую записку, написанную рукой мужчины, однажды пообещавшего любить меня сильно, я наконец поняла.

***

Три часа перелёта, час езды на арендованной хонде, появившейся на свет в прошлом веке – в сумме четыре часа внутреннего монолога на тему о том, что именно я творю.

“Нужно было хотя бы предупредить”, – недовольно упрекаю себя я, хотя прекрасно понимаю, что, будь у меня возможность отмотать временную плёнку назад, я бы повторно выбрала никого не предупреждать. А ведь сегодня первый день зимы, вернее, уже вечер. Его попросту может не оказаться дома: он может быть у родителей, может быть на вызове, может наслаждаться преждевременным ужином в “Гарцующем олене”, может… Да где угодно может быть, только не там, где окажусь я.

Съезжая с расчищенной от снега дороги на менее ухоженную тропу, ведущую к дому Шеридана вдоль замерзшего под толщей льда озера, я нервно посмотрела на коробку, стоящую справа от меня на пассажирском сиденье. Белоснежный щенок пиренейской горной собаки в ответ посмотрел на меня совершенно спокойным и даже заинтересованным взглядом. Это немного подбодрило меня.

– Ладно, малыш, если мы засядем в этих снегах, нас всегда выручит добрый дядя на большущем вранглере, – шёпотом, с нарочитым сарказмом произнесла я, с ещё большей силой вцепившись в руль и ещё сильнее сосредоточившись на неровной дороге.

Сумерки сгущались. Ещё полчаса и всё вокруг накроет медный таз ночной мглы, но пока ещё достаточно светло, чтобы различать дорогу без помощи света фар, которые неожиданно резко подвели меня на тридцатом километре.

Моё сердцебиение участилось в момент, когда я увидела знакомую деревянную вывеску работы Роджера Галлахера на въезде в город: “Добро пожаловать в Маунтин Сайлэнс”. “Навсегда?”, – немо прочитав вывеску, в ответ шёпотом произнесла я и лишь спустя несколько секунд поняла, что произнесённое мной вслух слово прозвучало с вопросительной интонацией. Неужели я всё ещё сомневаюсь?..

Как только в поле моего зрения показался до боли знакомый мне деревянный бок одного из построений на территории, принадлежащей местному шерифу, мой пульс участился до предела. Как же глупо всё может получиться… Его обязательно не будет дома, он обязательно вернётся очень поздно и с Кираном, а здесь я, с этим щенком…