Как мы ориентируемся - Маура О’Коннор (2021)

Благодаря Тропам сновидений в обществе австралийских аборигенов смог возникнуть развитый экономический рынок. Европейские колонизаторы считали это невозможным. Они были убеждены, что местные племена бродят по земле, борясь за выживание, в постоянном поиске пищи и воды. Это представление о бедствующей расе, пребывающей на грани исчезновения, продержалось не одну сотню лет, однако сегодня уже невозможно отрицать, что торговые пути аборигенов могут соперничать с величайшими достижениями других цивилизаций, такими как дороги инков или Путь благовоний. Дейл Кервин, ученый из Университета Гриффита, эксперт в истории аборигенов Австралии, в своей книге «Тропы сновидений и торговые пути аборигенов» (Aboriginal Dreaming Paths and Trading Routes) приводит многочисленные свидетельства того, что австралийские племена обменивались красной охрой, жемчугом, дротиками, корзинами, рыболовными крючками, орехами, жерновами, топорами, бумерангами, смолой и интеллектуальной собственностью – песнями, где говорилось, как найти источники воды и пищу, – на пространствах в тысячи километров и на протяжении многих эпох. Одна из шахт, где добывали красную охру для обмена, использовалась 20 тысяч лет. Для сравнения: Великий шелковый путь появился лишь 2200 лет назад и просуществовал 1600 лет. Некоторые из самых длинных торговых путей аборигенов были созданы ради питури, местного растения, содержащего никотин. Его выращивают, а затем сушат в песчаных печах, после чего питури можно жевать или курить, и он действует как стимулятор; этим растением торговали на территории площадью почти миллион квадратных километров. Для продажи и покупки этого растения в одном месте могли собираться до 500 человек. Питури перемещалось вдоль виртуального «шоссе», Тропы сновидений, которая тянулась почти на 4 тысячи километров и состояла из историй, менявшихся от племени к племени. Например, от Порт-Огасты до Алис-Спрингс это Урумбула, или Сновидение о чернохвостой кунице, а в пустыне Симпсон его называют Сновидением о двух собаках. Кервин приводит слова старейшины племени аранда, Исабель Тарраго, живущей в пустыне Симпсон; ее мать выращивала питури и была «женщиной песен», знавшей торговые пути. «Песня соединяет нас с людьми в Борролула с помощью Сновидения о собаке; община, которая там живет, связана с бабушкой и мамой через эту песню, и я тоже, – говорит Тарраго. – Этим Сновидением и песней мы связаны через огромные расстояния. Земля – это текст, который нужно прочесть, а песня предназначена для того, чтобы разгадать тайну текста»[136].

Кервин писал, что Тропы сновидений помогали ориентироваться в пространстве, как и «мнемоника и механическое заучивание, связанные с устными традициями и песенными тропами. Эти методы ориентирования основаны на способности путешественника вспоминать идеи и опыт, отпечатанные в социальной памяти»[137]. Путник-абориген мог всецело доверять логике и навигационным способностям предков, которые проходили этим маршрутом до него. Кервин объясняет, как предки использовали свою безмерную мудрость при создании Троп сновидений:

Предки знают, с какой стороны можно обойти препятствие, где через болото проходит твердая земля и где лучше идти: по песку, камням или сухой земле. Духи знают самый легкий путь. За бесконечное время духи Времени сновидений своими усилиями вылепили ландшафт и научили, как его следует читать. Племена аборигенов всегда воспринимают страну через ландшафт и Тропы сновидений[138].