Никогда тебя не отпущу - Чеви Стивенс (2018)

– Справедливый вопрос. Но я чувствую себя настоящей тварью только из-за того, что тебе пришлось его задать. Ты знаешь, ты была совсем ребенком. Тебе не стоило все это читать. Я никогда не причинил бы ей вреда. Я напился, был расстроен и плохо соображал. Ружье даже не было заряжено.

Я хотела спросить у мамы, правда ли это, но данную тему нельзя было поднимать. На нее это подействовало бы убийственно. Даже если бы я рассказала о том, как он интересуется моей учебой и тем, в какой колледж я хочу пойти, и о том, как мы обсуждали разные профессии и стоит ли мне попрактиковаться в студии изобразительных искусств – они все сейчас цифровые. И все это похоже на то, как я представляю себе общение своих друзей с их отцами. Мама вышла бы из себя и посадила меня под домашний арест на всю оставшуюся жизнь. Она не понимала. Она не знала, как он изменился.

Я достаю свой обед из холодильника и открываю рюкзак, но мои движения такие порывистые и неуклюжие, что принадлежности для рисования вываливаются из него вместе со связкой писем – и падают возле маминых ног.

– Что это? – спрашивает она и подвигается, чтобы наклониться.

Я быстро поднимаю их и прижимаю к себе так, чтобы она не могла увидеть обратный адрес.

– Да так, один проект.

Она явно в недоумении:

– С письмами?

– Сложно объяснить. – Боже! Я идиотка. Мое лицо пылает. – Мне пора. Я встречаюсь с Делейни.

– Ладно, скажи ей, чтобы быстро не гнала.

Мама всегда это говорит, и полагаю, что почти все мамы говорят нечто подобное, но для нее это означает совсем другое. У нее это – как суеверие, как постучать словами по дереву, и если она забудет сказать это, то случится что-то ужасное. А все из-за аварии с отцом.

Я не очень-то помню о его пьянстве. Я пыталась восстановить это в памяти, но мне тогда было всего лишь шесть лет. Иногда мне кажется, что прорезается в памяти пивной запах его дыхания, то, как волновалась мама, когда он приходил домой, как он спал на диване, но я не уверена, мои ли это воспоминания или обрывки маминых рассказов. Она пыталась оберегать меня от всего, когда я была ребенком, – говорит, что когда он был совсем уж пьян, то она укладывала меня спать либо заставляла смотреть телевизор. Она все еще вздрагивает, когда говорит о нем. Даже не знаю, осознает ли она это. Когда мы с ним снова начнем общаться и я удостоверюсь, что он изменился, я расскажу ей, что его уже не нужно бояться.

Она смотрит на свой мобильник, проверяя Фейсбук.

– Пока!

И я ухожу.

День тянется медленно, и мне кажется, что я лопну от нетерпения к тому времени, когда прозвучит школьный звонок. Последний час я каждую минуту поглядываю на часы, спрашивая себя, прилетел ли самолет вовремя, едет ли он уже в кафе. Делейни встречает меня у шкафчика и желает мне удачи.

– Обязательно все расскажи мне! – говорит она. – Как бы я хотела пойти с тобой…

– Это будет странно.

– Знаю. Отпишись мне позже.

В животе урчит, когда я выбегаю из школы, мчусь в центр города, где мы условились встретиться в «Дымчатых бобах». Я натянула капюшон на голову, шарф обмотала вокруг шеи. Мама обычно не выезжает в город, но меня все-таки разбирает тревога: а вдруг она закончит уборку рано и решит пробежаться за покупками к Рождеству?

Я останавливаюсь возле кафе, привязываю велосипед к фонарному столбу, делаю глубокий вдох и открываю дверь. Осматриваю людей, и каждый раз, когда останавливаю свой взгляд на мужчине в поисках чего-то знакомого, чувствую укол тревоги в груди, потом двигаюсь дальше. А вдруг я не найду его? Вдруг он так изменился, что я пройду мимо него? А если он решил не приезжать?