Мы невозможны… - Алла Полански (2020)

— Я не знаю, — расплакалась я. — Как ты не понимаешь, чёрт возьми, что нам нужны деньги!!! Если мы не выплатим долг за отца, то это тюрьма! Тебя — под трибунал, маму — в бесплатную палату психбольницы — и капец! — дико орала в трубку я. — Ты хоть копейку заплатил за её лечение? Ты хоть копейку отдал за долг? Ты — слюнтяй, а не мужик! Ты лишь прикрываешься своей военной формой, а на деле — просто тряпка! И не смей меня осуждать за то, что я пытаюсь спасти свою и твою задницу, а также нашу мать, на которую тебе глубоко плевать!

— Да, как благородно! — в ответ стал орать брат. — Только не надо прикрываться благими намерениями. Тебе просто стыдно, что твоя мать психбольная, а твои новые богатые родственнички это не примут. Ты будешь подтирать им зад и говорить то, что они захотят услышать. И даже если благодаря тому, что легла под какого-то богатого мужика, ты выплатишь весь долг и оплатишь лечение матери на век вперед, это ничего не изменит. Ты как стыдилась её, так и будешь стыдиться! — он на миг остановился. — А что касается оплаты долга из моих денег, так вот чтобы ты знала — я погасил долг за автомобиль, пока ты в Германии наслаждаешься шикарной жизнью.

Я замолчала, пытаясь собраться с мыслями. Он отдал долг за автомобиль, который отец приобрел накануне смерти. “БМВ”— пятёрка, она стоит огромных денег, и чтобы их отдать, мне бы и жизни не хватило.

— Прости… — это всё, что смогла выговорить, слушая его пыхтение.

— Не стоит…

Я смахнула со щеки покатившуюся одинокую слезу, считая, что разговор окончен. Вот и поговорила с родным братом, которого не видела больше года…

— Вероника…

— Да? — громко шмыгнула носом.

— Я постараюсь приехать на твою свадьбу… но… твоя идея с актрисой мне не нравится. Хотя решать тебе.

— Спасибо, я всё ещё раз хорошо обдумаю… — улыбнулась я сквозь слёзы и ещё раз поблагодарила брата: — Спасибо…

— Звони, кукла…

Он назвал меня детским прозвищем, от чего стало тепло и ещё больше захотелось плакать…

— Ага… — прошептала ему в трубку, — Пока.

Немного успокоившись, я обняла подушку, залезла с ногами на диван и стала переключать каналы, пока на одном из них не увидела лицо Андреса. Он давал интервью местному телеканалу и держался так уверенно, так безукоризненно: безупречный язык, безупречный костюм, безупречный мужчина… Его глаза, которые смотрели на меня то с ухмылкой, то с издёвкой, то наполненные огнём и желанием, сейчас были сосредоточенными и серьёзными. Я не понимала некоторые слова, которые он произносил, но его голос завораживал. Даже такой грубый язык, как немецкий, в его устах звучал как-то певуче и мягко.

Вдруг поймала себя на мысли, что смотрю новости, открыв рот. Вот попала! Я схватила пульт и выключила телевизор, оставшись в тишине и полутьме комнаты. За окном забарабанил дождь, сменив полуденное пекло и остудив расплавленный асфальт.

Я любила дождь. Мне казалось, что погода так же, как и люди, плачет о неудавшемся дне или несбывшейся мечте. Знакомо это настроение, когда безумно хочется плакать, жалея себя и свою неудачную жизнь. Почему-то когда что-то хоть мало-мальски налаживалось, в тот же миг начинало стремительно разрушаться, подминая под себя все попытки исправить или изменить ситуацию к лучшему.