Король-ворон - Мэгги Стивотер (2016)

Он присоединился к ней, осторожно пробираясь по крыше. Из-под его ботинок осыпалась грязь и старая сухая листва. Он сел рядом с ней. Отсюда он мог видеть сплошные древесные кроны и больше ничего. Дубы, с земли выглядевшие безликими стволами, на уровне крыши превращались в замысловатые миры восходящих ветвей, а тени, отбрасываемые оранжевым светом снизу, делали их еще более причудливыми.

– Хей-хо, хей-хо, – пропела Гвенллиан низким голосом, исполненным пренебрежения. – Неужто ты пришел за мудростью ко мне?

Гэнси покачал головой:

– Я пришел за мужеством.

Она окинула его оценивающим взглядом.

– Ты пыталась остановить войну твоего отца, – сказал Гэнси. – Ты ударила ножом его поэта за обеденным столом. Ты почти наверняка знала, что для тебя это ничем хорошим не кончится. Как ты это сделала?

Ее акт бесстрашия случился сотни лет назад. Глендауэр уже сотни лет не сражался на валлийской земле, а человек, которого Гвенллиан пыталась убить, уже много столетий был мертв. Она пыталась спасти семью, которой больше не существовало; она потеряла все, чтобы сейчас сидеть на этой крыше дома номер 300 по Фокс-уэй в совершенно ином мире.

– А ты еще не понял? Король действует, чтобы заставить действовать других. Ничего не происходит из ничего, не произошедшего из ничего. Но что-нибудь всегда приводит к чему-то еще, – она нарисовала в воздухе какой-то знак, но, по мнению Гэнси, вряд ли это предназначалось для чьих-то глаз, кроме ее собственных. – Я – Гвенллиан Глиндур, и я дочь короля, и дочь древесного светляка, и я сделала что-то, чтобы и другие могли сделать что-то. Вот это – по-королевски.

– Но как? – спросил Гэнси. – Как тебе это удалось?

Она сделала вид, будто бьет его ножом под ребра. А когда он посмотрел на нее печальными глазами, она зашлась диким, непринужденным хохотом. Отсмеявшись целую минуту, она сказала:

– Я перестала спрашивать, как. Я просто сделала это. Голова слишком умная. А сердце – сплошь огонь.

Она больше ничего не добавила, а он больше не спрашивал. Они сидели рядом на крыше: она – рисовала пальцами в воздухе, а он – смотрел, как огни Генриетты пульсируют в такт скрытой, неровно дышащей силовой линии.

Наконец, он сказал:

– Ты не возьмешь меня за руку?

Ее пальцы прекратили танцевать в воздухе, она одарила его проницательным взглядом, долго глядя ему в глаза, словно провоцируя его отвернуться или передумать. Он не сделал ни того, ни другого.

Гвенллиан склонилась к нему. От нее пахло пряными сигаретами и кофе. А затем, к его величайшему удивлению, она поцеловала его в щеку.

– В добрый путь, Король, – сказала она и взяла его за руку.

В итоге это оказалось так просто, так незначительно. В жизни ему уже доводилось ощущать вспышки абсолютной уверенности. Но до сегодня он постоянно уходил от этого ощущения. Для него было куда страшнее представлять, насколько он действительно контролировал ход своей жизни. Гораздо проще было верить, что он был отважным кораблем, который швыряло по волнам судьбы, а не капитаном, твердо управлявшим им.

Теперь он будет вести его к цели, а если у самого берега ему встретятся рифы – значит, так тому и быть.

– Скажи мне, где Оуайн Глендауэр, – произнес он в темноту. Твердо убежденный в своей правоте, с той же силой и властью в голосе, с которыми он отдавал приказы Ноа и скелетам в пещере. – Покажи мне, где Король-ворон.

Глава 49

Ночь начала издавать протяжный вой.

Звук доносился отовсюду – дикий, пронзительный крик. Первобытный вопль. Боевой клич.