Маяк - Филлис Джеймс (2008)

«Так, — подумал Дэлглиш. — Теперь — главный вопрос». Он тщательно обдумывал слова, какие собирался произнести. Бесполезно спрашивать Шпайделя, не заметил ли он каких-либо изменений на первом этаже, ведь это было его первое посещение маяка. И хотя существовал риск, что его вопрос может оказаться наводящим, следовало спросить Шпайделя об этом прямо.

— Вы заметили мотки альпинистских веревок, висевшие на стене прямо против входа?

— Да, я их заметил, — сказал Шпайдель… — Под ними стоял деревянный сундук. Я заключил, что в нем хранят другое скалолазное снаряжение.

— А вы обратили внимание, сколько там висело веревок?

— Там их висело пять, — ответил Шпайдель. — На самом дальнем от двери крючке веревки не было.

— Вы в этом уверены, доктор Шпайдель?

— Абсолютно уверен. Я обычно замечаю такие детали. К тому же я немного занимался скалолазанием в юности, и мне было интересно увидеть, что здесь, на острове, есть такие возможности. После этого я закрыл дверь и пошел обратно к себе в коттедж, через лесок и кустарники: этот путь, разумеется, значительно легче, не приходится карабкаться вниз, на нижнее плато.

— Так что вы не обошли вокруг маяка?

Кашель доктора Шпайделя и явно высокая температура не лишили его сообразительности. Он ответил с некоторой резкостью:

— Если бы я это сделал, коммандер, я полагаю, что смог бы заметить висящее тело, несмотря на утренний туман. Я не обошел вокруг маяка, я не смотрел наверх, и я его не видел.

Дэлглиш спокойно задал следующий вопрос:

— Что за дело вы хотели обсудить наедине с мистером Оливером? Я сожалею, что мой вопрос может показаться вмешательством в ваши личные дела, но уверен — вы понимаете, что мне необходимо это знать.

И снова воцарилось молчание. Потом Шпайдель сказал:

— Это — чисто семейное дело. Оно никак не может иметь отношение к его смерти, коммандер, могу вас заверить в этом.

Любому другому подозреваемому — а Шпайдель, разумеется, был подозреваемым, как каждый на этом острове, — Дэлглиш непременно указал бы на неумолимые требования, предъявляемые расследованием убийства. Однако Шпайдель не нуждался в напоминаниях, Дэлглиш ждал, пока тот отирал пот со лба и, казалось, собирался с силами. Взглянув на Мэйкрофта, Дэлглиш сказал:

— Если вы чувствуете, что вам трудно продолжать разговор, мы можем поговорить позже. Впечатление такое, что у вас высокая температура. Вы ведь знаете — на острове есть врач. Пожалуй, вам стоит повидать доктора Стейвли.

Он не добавил, что особой срочности в продолжении опроса нет. Разумеется, опрос надо было закончить срочно, тем более если доктор Шпайдель мог оказаться в изоляторе медпункта. С другой стороны, помимо того, что Дэлглиш не желал волновать больного человека, продолжение разговора могло стать опасным, если Шпайдель был серьезно нездоров.

Однако в голосе Шпайделя прозвучала раздраженная нотка.

— Со мной все в порядке. Это просто кашель и небольшая температура. Я бы предпочел, чтобы мы продолжили. Но сначала — один вопрос, если позволите. Правильно ли я понимаю, что этот опрос сейчас превращается в расследование убийства?

— Такая возможность существует всегда, — ответил Дэлглиш. — Но пока я не получу заключения патологоанатома, я расследую это дело как смерть при подозрительных обстоятельствах.

— Тогда мне лучше ответить на ваш вопрос. Можно мне выпить воды?

Мэйкрофт двинулся было к графину с водой, стоявшему на боковом столике, когда раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в кабинет вошла миссис Планкетт, катившая небольшой столик на колесах. На нем стояли три чашки, чайник, молочник и сахарница.

— Спасибо, — сказал Мэйкрофт. — Думаю, нам понадобится еще свежая вода. И как можно холоднее, пожалуйста.

Пока они ждали воду, Мэйкрофт разливал чай. Шпайдель отрицательно покачал головой. Дэлглиш последовал его примеру. Ждать пришлось недолго. Миссис Планкетт вернулась с кувшином и стаканом.