Скажи мне, кто я - Адриана Мэзер (2019)

Хочу возразить, но он прав. Здешняя система взаимоотношений разительно отличается от того, к чему я привыкла. Люди реагируют иначе, отвечают иначе.

– В данный момент Маттео, кажется, единственный, кто знает, кто ты такая. Ты не хочешь это выяснить?

– Хочу. Я очень хочу это выяснить, – говорю я и заправляю прядь волос за ухо.

Эш усмехается.

– Что?

– Да ничего.

– Выкладывай, Эш! Чего ты так ухмыляешься?

– Просто мне кажется любопытным, что ты так расстроилась из-за моего разговора с Маттео. Если на это нет логической причины, значит, причина эмоциональная, – говорит он и изучает мое лицо. – Ты чувствуешь, будто я в некотором роде тебе принадлежу.

Я таращусь на него в изумлении.

– Ничего подобного. Ты не моя собственность. От тебя одни беды.

– Ага, – говорит он. – Так я и поверил. Именно поэтому ты и сказала: «не моя собственность», хотя я всего лишь говорил: «будто я в некотором роде тебе принадлежу». По-моему, классическая оговорка по Фрейду. – Наша игривая перебранка явно доставляет ему удовольствие, и если бы я могла спихнуть его с кровати, не потревожив при этом раненую руку, я бы обязательно это сделала. Вместо этого приходится угрюмо смотреть на него.

Он смеется.

– День был сумасшедший, и нам обоим будет лучше, если мы на минутку перестанем об этом думать. Давай покажу тебе кое-какие движения перед тем, как пойду к себе? Мы же не хотим повторения того, что произошло сегодня утром.

– Мне правда жаль насчет ножа, – говорю я, глядя на бинт у него на руке.

– Нож – лишь часть большой проблемы. Послание. На Шарле вся эта история не закончится. Никта объявила тебя врагом. А если ты враг Никты, значит, ты враг Брендана, а следовательно, и Львов в целом, а также всех их союзников. Ты должна доказать, что твое место здесь, и занять его, иначе тебя уничтожат. Как говорила Лейла, нельзя показывать им свои слабости.

– Я сделаю для этого все возможное, – с нажимом говорю я. Если все станет еще хуже, боюсь, и Эш с Лейлой отвернутся от меня. – У меня много сил. В свободное время я буду читать книги по истории и обманным уловкам и заниматься с Лейлой и с тобой, если ты можешь научить меня вольному бою, ядам, играм разума и всему, чего мне, по-твоему, не хватает. У меня прекрасно получается метать ножи, лазать по деревьям и фехтовать… хотя для тренировок я всегда использовала только деревянный меч.

По его взгляду понимаю, что снова ляпнула что-то странное.

– Что?

– Да просто ты такая… как бы сказать… доверчивая, что ли? Такая открытая, – говорит он, и вид у него при этом почти грустный.

Я пожимаю плечами.

– Но ты – это ты. Ты мой друг. Как ты сможешь помочь мне, если я не скажу тебе, какая мне нужна помощь? Я не собираюсь выставлять свои слабости напоказ перед всей школой… Я говорю о них только тебе.

У него на губах мелькает легкая улыбка.

– Не в этом дело. Просто… – Он качает головой. – Ладно, не важно.

Он выглядит почти растроганным.

– Скажи мне, – говорю я, накрываю его руку своей и сжимаю.

Сделав это, тут же осознаю, что это не обычный жест. Но прежде чем я успеваю убрать руку, он берет ее в свою. Осторожно держит ее, смотрит на нее так, словно это нечто значимое, и гладит мои пальцы большим пальцем. Кожа у меня покрывается мурашками.

– Просто мне жаль, что мы во все это впутались, – он внимательно смотрит на меня. – Ты ведь могла приехать сюда, и мы бы встретились… Даже не знаю, о чем я жалею. Наверное, мне просто жаль, что все это происходит с тобой. Ты, наверное, самый счастливый человек в этой школе, и хотя куда бы ты ни повернулась, на тебя кто-нибудь нападает, ты по-прежнему доверяешь людям. Не уверен, что когда-нибудь смогу это понять. Но в этом есть что-то прекрасное.