Ничего не говори - Брэд Паркс (2019)

Глава 60

Элисон поставила машину на стоянке во втором от входа ряду. Вышла из машины, не обратив внимания на прокатный «Шевроле», который въехал на стоянку следом за ней, и направилась прямо к зданию.

Припарковавшись через ряд от нее, я увидел, что она исчезла за дверью главного входа, и, мгновение поколебавшись, двинулся за ней. Если некоторое время назад я еще смог бы откинуться на спинку кресла и смотреть, как будут развиваться события, то теперь я был уверен: в нашей семье больше не должно быть никаких секретов.

Войдя в здание, я увидел, что Элисон стоит у стойки регистратуры, повернувшись ко мне спиной, и пишет на планшете с зажимом свое имя.

В точности как другие пациенты, больные раком.

Она отложила планшет в тот самый момент, когда за мной закрылась дверь. И хотя взгляд жены был сосредоточен на чем-то другом, боковым зрением она увидела, что к ней направляется до боли знакомый силуэт. Элисон повернулась ко мне и удивленно распахнула глаза.

– Скотт? – выпалила она.

И тут же сгорбилась, опустив плечи – те самые, которые я так любил.

– Привет, – тихо произнес я.

Нас разделяло каких-то пять футов. И я, и она пытались угадать, что сейчас думает другой, и смотрели друг на друга чуточку иначе, чем раньше. Лицо Элисон выдавало напряженное волнение. Она не принадлежала к тому типу женщин, которые любят прилюдно устраивать сцены.

– Может, присядем? – спросил я.

– Да-да, конечно.

Мы прошли в просторную, залитую солнечным светом комнату ожидания, где я увидел женщину в парике, которая сидела и лениво листала «Нэшнл джеографик». Рядом с ней что-то высматривал в своем телефоне костлявый мужчина. Вид у него был такой, будто он только что выдержал двадцать раундов в поединке с Флойдом Мейвезером[21] и при этом знал, что это еще не конец.

Я таращил на них глаза немного дольше, чем следовало. Где-то внутри каждого из этих людей затаились очаги дефектных клеток, пытающихся вытеснить из них жизнь. А современная медицина намеревалась сделать все возможное, чтобы эти клетки убить, прибегая к средствам, которые будущие поколения наверняка назовут варварскими, – вырезая скальпелем, подвергая радиоактивному облучению, пытаясь вытравить ядом.

Такова реальность онкологических заболеваний. Это не просто диагноз. В некотором смысле, пусть даже немного извращенном, это образ жизни. Человек не борется с раком. Это рак борется с человеком.

Вот с чем столкнулась Элисон. Вдобавок ко всему остальному.

У моей жены рак. Я не мог проанализировать последствия. Если Элисон узнала о болезни некоторое время назад, то для меня это все еще была новость. Я вновь подумал о том, как мог ничего не замечать – что она похудела, что ее без конца рвало, что она так плохо выглядит, – списывая все эти симптомы на стресс, вызванный похищением Эммы.

Да еще эти ее неожиданные отлучки, которые мой параноидальный мозг превратил в поездки к дочери, встречи с похитителями и свидания с бывшим бойфрендом. На самом деле она просто скрывала от меня приемы у врача.

Элисон выбрала два стула в самом углу, как можно дальше от других пациентов, и мы сели, почти соприкоснувшись коленями.

– Ну вот… – сказал я.

– Ну вот, – ответила она.

– Ты давно узнала? – спросил я.

– Я обнаружила опухоль, когда принимала душ на следующий день после возвращения Сэма.

– О господи.

– Вот так вот.

– Где?

Элисон показала на правую грудь.

– Она была твердой на ощупь и какой-то странной формы. Ровно то, на что доктора всегда советуют обращать внимание. Зная, что пренебрегать такими вещами нельзя, я в тот же день поехала к врачу.

Я вспомнил лихорадочное самозабвение, с которым Элисон в то утро пятницы позвонила в школу и на работу, нашла лабораторию в Уильямсбурге, пока я спал. Тогда же она связалась с врачом. Я даже видел его номер в списке звонков, но не придал этому значения.